Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.16
Шрифт:
При виде пленников никто и бровью не повел — все были заняты едой.
В центре, уперев в пленников тяжелый взгляд, сидел лилипут с квадратной челюстью, через все лицо — косой шрам. Даже за столом он не снял каски с железным козырьком. На эполетах у него были вышиты кометы.
Справа от командира восседал старичок, увешанный значками так густо, что под ними не было видно мундира. У старичка были удивительные усы — напомаженные, покрытые лаком, такие твердые, что на их концах висели маленькие золотые колокольчики,
Слева от командира сидела рыжеволосая женщина средних лет, широкоплечая, полногрудая, упитанная, веселая, которая беспрестанно жевала. Она тоже была в мундире, который не застегивался — видно, шили его, когда она не была еще такой толстой.
За столом сидели и другие орденоносные начальники, но Алиса не успела их рассмотреть.
У главных персон губы и щеки были измазаны шоколадом. Видно, они втроем и сожрали остатки.
Между столом быстро пробегали плохо одетые, оборванные люди, которые разносили блюда с пищей и кувшины с напитками. Алиса обратила внимание на черноглазую худенькую девушку, которая не отрываясь глядела на Алису, затем споткнулась о валявшуюся на полу кость и чуть не выронила блюдо, но усатый старичок успел перегнуться через стол и подхватить его. Поставив блюдо на стол, он уцепился тонкими пальцами за ухо девушки и дернул. Девушка заплакала, а соседи старика за столом расхохотались.
Человек со шрамом поднял руку, призывая своих товарищей к тишине.
— Слушайте и поражайтесь, ничтожные дикари! — выкрикнул он на космолингве. — С этого мгновения вы мои подданные! Радуйтесь!
Алиса с Аркашей молчали.
— Вам понятно? — спросил старик с напомаженными усами.
— Здравствуйте, — смиренно сказала Алиса. Она решила — пускай командует Аркаша. Он первый попал в плен.
— Первые выводы таковы, — сообщил старикашка. — Мои научные сотрудницы доложили, что туземцы способны сложить из палочек крест, но перед квадратом останавливаются в растерянности. Следовательно, они еще не люди.
— Это какие сотрудницы? Которые половину сладостей сожрали? — строго спросила толстуха.
— Мои сотрудницы, — ответил старичок злым голосом, — пожертвовали собой ради науки. Это разведчицы высокого класса.
— Ладно, ладно, — сказал главный начальник. — Не ссорьтесь, птенчики. Здесь я решаю — кто прав, а кто виноват.
Его слова, сказанные громче, чем было необходимо, вызвали в зале бурю восторга. Военные поднимались со своих мест, тянули вверх руки, звенели медалями и кричали:
— Вперед! Вселенная принадлежит нам!
— Ты будешь женщина, — сказал главный военный, показывая на Алису толстым корявым пальцем, на котором блестело несколько перстней. — А ты — мужчина. — Он показал на Аркашу. Сказал он это так важно, будто до этого Аркаша был
Аркаша смиренно спросил:
— А ты кто будешь?
— Молодец! — обрадовался главный военный. — Славно спрашиваешь. Умница. Я — командующий непобедимым и грозным кораблем «Месть» флота Его Величества, я — суперадмирал!
И в зале поднялся восторженный рев. Он долго не стихал. Наконец адмирал жестом прекратил восторги подчиненных, а наивный Аркаша спросил:
— Любят вас, что ли?
— Любят! — заявила толстая женщина и, поднявшись с места, крепко обняла адмирала.
— Это — моя Боевая Подруга, — пояснил адмирал, похлопав толстуху по спине. — А это, — другой рукой он похлопал по плечу старикашку, — наш знаменитый и великий теоретик, любимец народа профессор Как-тебя.
На этот раз военные в зале не кричали.
— Профессора меньше любят, — сказал Аркаша.
— Куда как меньше, — согласился адмирал. — Меня больше. И я думаю, что они правы.
— А это все ваши подчиненные? — спросил Аркаша.
— Это мои соратники! Боевые псы! Волки войны! Шакалы космоса! Пантеры Вселенной!
Вновь поднялся страшный рев. Как они стучали каблуками! Как рявкали! Как стонали!
— Я думаю, что вы прилетели нас завоевывать, — сказал Аркаша.
— Кто тебе сказал? — сразу насторожился адмирал.
— Рано дикарям об этом знать, — сказал профессор.
Алиса почувствовала неладное — она нечаянно кинула взгляд на профессора и увидела в его остром взоре недоверие и настороженность. Аркаша перегнул палку — он решил, что их окружают глупые солдафоны, которых легко одурачить.
— Вы живете в лесу? — хитренько спросил профессор, облизывая длинным языком шоколад с морщинистых щечек.
— Конечно, мы живем в лесу, — сказал Аркаша. — Где же нам еще жить?
— И вы кушаете сладкие вещи? — спросил старичок.
Адмирал и его Боевая Подруга замерли.
— Кушаем, — сказал Аркаша, не чувствуя подвоха.
— Хорошо живете, — сказал старичок. — А где ваш город?
— Какой город? — спросил Аркаша.
— Такой дикий, что не знает, что такое город, — удивился старичок.
— Очень дикий, — согласилась Боевая Подруга. — Надо ему всыпать ударов сто, тогда сразу поумнеет.
— Это интересная идея, — сказал старик. — Как вы думаете?
В зале раздались разрозненные крики:
— Выпорем!
Затем они слились в общий крик. Солдаты ритмично колотили кулаками по длинным столам и скандировали:
— Вы-по-рем! Вы-по-рем!
И в этом крике была такая дикая ярость, что Алисе стало не по себе.
— Ну хватит, хватит, мои молодцы! — остановил их адмирал. — Нужно будет — и голову отрубим… Ну что, продолжим допрос?