Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.16

Булычев Кир

— Это для… тебя? — спросила Алиса.

— Вот именно, — улыбнулся Аркаша. — Когда я стану лилипутом, я спущусь по этой лестнице вниз…

Аркаша повел Алису вокруг кабины и показал, что с другой ее стороны, у самой земли, есть еще одно отверстие.

— А тут я выйду, — сказал он.

— Как все здорово придумано! — воскликнула Алиса.

— Еще бы, — сказал Аркаша, — целый институт работал!

— А когда ты возвращаешься…

— Все то же самое, только в обратном порядке. Я должен войти сюда, подняться по скобам на сиденье, нажать на кнопку, и кабина начнет наполняться антигазом.

—

Чем?

— Условно говоря — антигазом. Газом-увеличителем.

— Ясно. И ты снова большой. А сколько это продолжается?

— Каждая процедура занимает несколько минут — ведь это же не волшебство, а научный процесс. Да еще надо отдохнуть, прийти в себя.

— Откуда знаешь? — спросил Пашка. — Пробовал?

— Куда торопиться, — ответил Аркаша. — Азимовцы сказали.

— Давай я попробую, — попросила Алиса.

— Погоди, рано!

— Аркаша ни за что не уступит пальмы первенства, — сказал Пашка.

— Я специально занимался этим, — сообщил Аркаша. — Целый курс прошел. А Пашка всегда думает, что он умнее всех…

— Не думаю, а знаю, — откликнулся Пашка.

— Он тебе завидует, — улыбнулась Алиса.

— Завидовать клопу? Ничего интересного, — возразил Пашка. — Я понимаю — увеличиться раз в пятьдесят.

— И никто тебе не страшен! — сказал Аркаша.

— Вот именно! Берешь слона двумя пальцами…

— А зачем? — спросила Алиса.

— Ясное дело зачем, — сразу нашелся Гераскин. — Чтобы перенести его через реку Ганг и спасти от пожара в джунглях.

— Паша, от тебя и при нормальном росте человечеству несладко приходится. А от восьмидесятиметрового Гераскина все взвоют! — сказала Алиса.

— Хорошо, я остаюсь как есть — золотая середина. А вы как хотите — уменьшайтесь, увеличивайтесь, толстейте, худейте! Все равно я — повелитель Галактики!

И с этими гордыми словами Павел Гераскин отвернулся от друзей.

Аркаша с Алисой стали готовиться к походу в мир насекомых. Аркаша намеревался там рисовать — это была главная его задача. А чтобы рисовать, надо взять с собой краски, кисти, карандаши и прочие принадлежности. Но беда в том, что под действием газа уменьшаются лишь живые ткани. Что же касается вещей неживых — а кисти и краски, как известно, относятся к ним, — они остаются прежними. Даже самая маленькая кисточка стала бы для Аркаши подобна шесту для прыжков, а в ванночке для акварели он смог бы уместиться как в ванне.

Так что Алиса и Аркаша вначале устроили специальную базу.

Такую, как устраивал, например, путешественник Амундсен, когда шел к Южному полюсу.

Уменьшившись, Аркаша не собирался сидеть возле веранды, где стояла кабина, которую нельзя было смонтировать далеко от дома — она должна была постоянно находиться под наблюдением.

Аркаша решил, что, уменьшившись, он пройдет тропинкой до небольшого прудика, что поблескивает сквозь ветви живой изгороди. Там, на высоком берегу, он и устроит основную базу. База состояла из закрытой картонной коробки из-под ботинок, в которой Алиса аккуратно вырезала отверстие для входа. Конечно, романтичнее было бы построить шалаш, но коробка все-таки надежнее. Там, в безопасности от дождя, ветра и нежеланных гостей, сложили стопки нарезанных листиков тонкой бумаги, которые для Аркаши станут

толстыми листами картона. Туда же поставили поделенную на квадратики коробочку с красками, кастрюлю, которую Алиса одолжила у своей куклы, коробочку с булавками, моток тонкой лески и катушку шелковых ниток, заостренную пилочку для ногтей и другие вещи, собранные по дому Алисой и Аркашей, которые могли бы пригодиться миниатюрному человечку в одинокой жизни в травяном лесу. Когда Алиса складывала добро в коробку, неожиданно появился Пашка, который, оказывается, тоже трудился. Из куска сосновой коры он вырезал лодочку длиной в пядь, такую легкую, что ее мог бы поднять и лилипут. В нее он вставил палочку-мачту и сделал парус из листа бумаги. Лодку пришвартовали к берегу прудика.

Наконец Аркаша сказал:

— Хватит! Вы хотите, чтобы я потратил неделю на устройство безопасной и скучной жизни.

— А ты хочешь рисковать? — спросила Алиса.

— В умеренных пределах — да, — ответил Аркаша.

— Правильно, — сказал Пашка. — Без риска нет жизни.

Алиса между тем приоткрыла коробку из-под ботинок и положила внутрь большой кусок ваты.

— Это еще зачем? — спросил Аркаша.

— Во-первых, это мягко, а тебе надо на чем-то спать. А во-вторых, ночью будет холодно, а ты совсем раздет.

— Как так — совсем раздет?

— Пока ты не придумаешь себе одежды, — сказала Алиса, — тебе придется походить голым.

— А ты будешь смотреть? — вдруг смутился Аркаша.

Пашка буквально зашелся от хохота, а Алиса достала из кармана маленькую тряпочку.

— Была у меня любимая куколка, — сказала Алиса. — Звали ее Дашей. Она убежала из дома с одним гномом. А платье от нее осталось… Ты бери, не стесняйся, ведь стрекозам и паукам совершенно все равно — девочка ты или мальчик.

Аркаша подумал ровно пять секунд, потом сказал:

— Ладно уж, клади возле кабины.

Алиса присела на корточки и положила кукольное платьице на землю возле отверстия, что вело из кабины наружу.

Глава 4

Ключ на старт!

Пора было расставаться с Аркашей. Время уже клонилось к вечеру. Они стояли втроем возле кабины. Вдруг Алисе стало грустно: ну ладно бы шел человек на риск ради высоких идеалов или спасения какой-нибудь несчастной планеты. А то он собирается рисковать жизнью ради рисунков, которые, может быть, никому и не нужны.

— А я с тобой не согласен, — сказал тут Пашка Гераскин, у которого иногда прорезаются совершенно невероятные телепатические способности. — Нельзя делить подвиги на нужные и ненужные. Может быть, в своих картинах Аркаша сделает великое открытие.

— Паша, не преувеличивай, — смутился Аркаша.

— Помолчи, путешественник голопузый! — оборвал его Пашка. — Мы не знаем, что увижу я, когда отправлюсь в Страну дремучих трав. Мы совершаем рывок вперед, шаг в неизвестность. До нас только герои фантастических повестей жили как свои среди бабочек и кузнечиков. Теперь этим займемся мы, самые обыкновенные люди двадцать первого века. Да я не променяю такое путешествие на пять полетов к альфе Центавра! Что такое космос по сравнению с настоящими джунглями Земли! Долой космос! Да здравствует родной микромир!