Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.3
Шрифт:
Стой! Кто идет!
Фигуры бросаются на него. Пока их двое. Впереди Антипенко, за ним парень, которого уже брали в плен.
На помощь! Тревога! Нас обошли!
Его легко сшибают, хоть он и пытался вытащить сабельку. Поднимается посланец генерала Краснова. Он, пошатываясь, врезается в первого из нападающих и ударом в челюсть сшибает его. Отважно бросается на помощь Когану Раиса Семеновна, а на его крик, услышав, вбегают и Колобок с Керенским.
Обоих нападающих крутят. Первый, с помощью Раисы Семеновны, поднимается и встает, опираясь
Раиса Семеновна. Господи, товарищ Антипенко! Товарищ зам. директора по режиму! Вы как здесь оказались?
Антипенко. Знаете… я так хотел посмотреть… из чувства солидарности.
Парень. Какая солидарность?! Сам же меня подбил.
Колобок. Будешь врать – живым не выйдешь. Сам знаешь, какая обстановка. Почему ты опять сюда забрался?
Парень. Меня Семен Остапович подбил – давай, говорит, я покажу один ход – его не охраняют.
Керенский. Зачем?
Парень. Там монеты лежат в золотой кладовой и драгоценности – сейчас никому дела нет, а то потом набегут…
Раиса Семеновна. Все, что угодно, только не это! Я не верю. Семен Остапович имеет недостатки, но он коммунист и заместитель директора по режиму. Его к нам назначили из КГБ. Нет, это исключено!
Антипенко. Это исключено! Я шел, чтобы разведать вход через кухонную дверь. Вы же знаете. Я думал, что там открыто.
Колобок. Зачем?
Антипенко. Именно потому, что я коммунист. У меня была беседа с товарищами Крыленко и Дыбенко. Они там, на площади. Ситуация сложилась критическая. Пора открывать Съезд Советов, а Зимний до сих пор не взят. И никакой связи со Смольным. Или мы берем дворец сейчас, или весь мир будет над нами хохотать… И лично над Леонидом Ильичом.
Парень. А зачем мне про монеты говорил?
Антипенко. А я вообще не знаю, зачем ты за мной увязался.
Керенский. Если не врет товарищ зам. директора по режиму, значит, вы должны были проверить, открыта ли дверь, охраняется ли она?
Коган. Они к лестнице повернули, когда я закричал.
Парень. А мне сказал – скорей, сказал, там золото брать будем. В кладовой.
Керенский. И когда же последний штурм?
Антипенко. Ждут танков. Ждут броневик – его с площади перед Финляндским вокзалом перегоняют.
Керенский. Все ясно. Запереть их в его кабинете. Там решетки на окнах?
Раиса
Пленных заталкивают, закрывают дверь.
Александр Федорович, скажите, на самом деле – он в кладовую лез или из идейных соображений пошел в предатели?
Зося(слабым голосом, с койки).Раиса Семеновна, а разве вы когда-нибудь замечали у него идейные соображения?
Раиса Семеновна. Он всегда очень ярко выступал на собраниях.
Зося. Ярко? И никогда не врал?
Раиса Семеновна. Боже упаси. Он же ветеран!
Зося. Значит, он сейчас соврал впервые в жизни.
Раиса Семеновна. Как?
Зося. Броневик, который стоит перед Финляндским вокзалом, сделан из мрамора и у него нет колес. Так же как и Ленин, который с него говорит уж пятьдесят лет в любую погоду.
Керенский присаживается на край койки Зои и берет ее за руку.
Керенский. Больно?
Два раза громко бухают пушки защитников.
Зося. Нет. Ты иди, Саша, ты там нужен.
Керенский. Я хотел бы остаться здесь навсегда.
Зося. Не говори глупостей. Ты – премьер-министр. У тебя ответственность. Сколько времени?
Керенский. Они опоздали уже на два часа.
Тем временем выстрелы становятся все чаше, шум боя кипит у самых дверей, туда устремляются Коган с Раисой Семеновной, там уже скрылся Колобок.
Керенский. Прости, моя хорошая.
И он тоже пропадает в криках и шуме боя. А радио продолжает говорить.
Голос диктора. И вот завершается праздничный день. Еще минута-две, и погаснут прожектора. Уже затихает схватка. Зимний взят! Революция в очередной раз победила. Через несколько минут мы включим наши микрофоны в Смольном, где состоится открытие Съезда Советов, на котором выступит Владимир Ильич Ленин.
Вступает музыка.
И на фоне музыки отдаленное «Урррааааа!». Еще одна волна…
Изнутри, из кабинета Антипенко, отчаянный стук.
Раиса Семеновна. Может, мне его выпустить?
Зося. Вы думаете, что он вас за это пожалеет?
Раиса Семеновна. Я все равно хочу задать ему один вопрос.
Зося. А я пойду туда…
Раиса Семеновна. Не смей. Раненых они, может быть, не тронут.
Она открывает дверь в кабинет Антипенко, и тот вырывается наружу.