Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.5
Шрифт:
Тесей лежал на площадке.
Дедал, не сложив крыльев, опустился рядом с ним и сказал:
– Вот уж не думал, что смогу его поднять.
– Как? Почему? – закричала Кора.
– Я успел подлететь и увидел, как они его скинули. У меня новые крылья. Стоило же их испытать.
Они подошли к Тесею. Он открыл глаза, нашел Кору, обрадовался ей.
– Все-таки ты жива, хвала богам, – сказал он.
– Мой друг Дедал, что на самом деле подвигло тебя на столь рискованный и героический поступок? –
– Уважаемая госпожа Кора, – Дедал перевел дух и проверил ремни, которыми крылья были прикреплены к его телу, – смотрите, как я все рассчитал. Я не повторяю ошибок дважды.
– Дедал! – Хирон вышел из себя. – Говори, почему ты здесь?
Изобретатель обернулся к Коре. Он не просил, а объяснял – воспитанный человек среди друзей.
– Уважаемая госпожа Кора обещала показать мне, каким образом можно улучшить зрение, когда я смотрю на малые предметы. Если она не солгала, то такой дар с ее стороны стоил небольшого полета к скале Партены.
– Ты, как всегда, расчетлив, – сказал Фол.
– Разумеется, мой друг. Потому я велик и буду великим в памяти человечества, а тебя скоро забудут.
– Не все, – сказала Кора.
Тесей сел и потряс головой, как бы приводя в порядок ее содержимое. Феак помог ему подняться на ноги. Молодой кентавр подобрал его меч и принес царю.
– Спасибо, Тесей, – сказала Кора.
– Мы квиты, – улыбнулся молодой царь. Но молодой ли? Кора увидела лицо человека, умудренного суровой жизнью. Сколько тебе лет, Тесей?
Дедал тронул ее за локоть. Глаза его были такие же, как у голодного кота.
– Для этого, – сказала Кора, – надо взять кусок стекла. Допустим, шар. – Дедал внимательно слушал ее. – И затем надо будет шлифовать его до тех пор, пока не получится линза. Линза – это вот что. – Кора нарисовала линзу пальцем на снегу. – Мы смотрим как бы сбоку на плод твоей шлифовки. И от того, насколько линза плоская, она будет по-разному увеличивать…
Поблагодарил ли ее Дедал или не успел, она так никогда и не узнала.
Мир вдруг потерял четкость очертаний и стал крутиться, набирая скорость, пока не превратился в серую тошноту от бесконечного и стремительного взлета… И все исчезло.
Кора очнулась в клинике ВР-центра в отдельной палате. Она открыла глаза и увидела возле койки мужественное и слишком красивое – даже в Древней Элладе таких не делают – лицо комиссара Милодара.
– Что случилось? – спросила она.
– Поздравляю с завершением первой части задания.
– Как так? Они же остались там! И Тесей тоже!
– ВР-круиз принца Густава завершен, так как завершено земное существование царя Тесея. Разрешите процитировать соответствующий источник.
Милодар включил дисплей у ее койки. Голос оттуда произнес:
«Царь
– Спасибо, – сказала Кора и почувствовала бесконечную на всю жизнь горечь, потому что никогда больше не увидит Хирона, Феака и Фола, с которыми она не успела попрощаться… Ну что бы предупредить ее за минуту до конца той жизни?
– Ты плачешь? – удивился Милодар. – Ну и нервочки у тебя, агент Орват. Возьми себя в руки. Нам нельзя здесь с тобой разнюниваться.
– Уйдите, а? – попросила она. – Хоть ненадолго.
– Только ненадолго…
Милодар вышел, и Кора выплакалась сразу за несколько лет.
Милодар, как и грозился, возвратился через час. Но предварительно прислал косметолога и массажистку. Негодяй, ни слова не сказал о том, как она выглядит, но как нагло продемонстрировал свое действительное отношение к ее пропавшей красоте.
Первым делом Кора потребовала зеркало и принялась себя разглядывать. Массажистка и косметолог сидели смирно.
Объективную картину ущерба, который нанесла Коре прошедшая командировка, было определить нелегко, потому что перед этим она полчаса ревела, глаза и щеки опухли и покраснели. Но помимо этого Кора была вынуждена признать, что из зеркала на нее глядит женщина скорее средних лет, нежели молодая, загорелая до черноты, с выгоревшими до белизны волосами, среди которых Кора, с покорностью судьбе, увидела и седые…
Под взглядами специалисток Кора разделась – тело загорело неравномерно, правая рука и ноги до колен были темными. Ведь специально Кора не загорала, но эти части тела нередко были открыты.
– Какое сегодня число? – спросила она массажистку, которая начала разминать ей живот и пробежала пальцами по груди и плечам.
– Восьмое марта, – сказала та. Она была совсем девочкой, черненькой, курчавой. Коре даже показалось, что видела ее среди своих рабынь в Афинах. Видно, теперь ей часто будут чудиться здесь знакомые лица.
– А какого года?
Она ждала ответа, но боялась, что он будет иным. И в самом деле, Кора потеряла меньше, чем полгода жизни. С осени прошлого года, с конца сентября, и до начала марта.
– Значит, все это сойдет? – спросила она у косметолога, проводя жесткой ладонью по обветренной и еще не высохшей щеке.
– Вы снова будете молоденькой, как… Афродита.
– Смешно, – сказала Кора. – Афродита вовсе не молода.
– Ну вы же понимаете, что я имею в виду!