Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.7
Шрифт:
– Так что же вы не идете наверх? – спросил Андрей.
– Мы знаем свое место, – сказал негоциант. – И знаем свое время. Понимаешь?
Андрей кивнул и снова погрузился в ожидание Авдеева. Было так же тихо и жарко, почти как снаружи, на улице. А фены кружились слишком медленно, чтобы поколебать толщу воздуха.
Снова зазвенели бисерные занавески, и в вестибюль быстро вошла прекрасная Аспасия. Правда, не каждый бы догадался, что это Аспасия, потому что мадам Теофилато была в широкополой шляпе и под густой вуалью,
Госпожу Теофилато сопровождала Русико, облаченная в одежды сестры милосердия, с небольшим, кокетливо нашитым на белом переднике красным крестом. Белая наколка, также с красным крестом, придавала Русико вид совершенно невинный, даже отрешенный. Русико держала в руках четки и перебирала их, что было излишним.
Войдя, Аспасия сразу же поглядела в сторону дивана – увидела Сурена Саркисьянца и вскочившего Андрея.
Саркисьянц ничего не сказал, лишь приподнял трость, показывая ею наверх, и чуть наклонил голову.
Андрей сказал:
– Добрый день, Аспасия.
– Добрый день, мой мальчик, – ответила добродушно гречанка.
Она быстро прошла к лестнице. Поднявшись на несколько ступенек, обернулась, откинув вуаль, и поглядела на Андрея. С улыбкой. Опустила вуаль и пошла наверх – Русико в двух шагах сзади.
Сурен Саркисьянц будто заснул – голова его опустилась к рукояти трости. Было тихо и скучно. Так что слышно было, как лениво жужжат на кухне бесчисленные мухи.
Это был тот самый ленивый и тяжелый для передвижений час между второй половиной дня и вечером, когда нельзя принимать решения и совершать резкие движения.
В тот момент, когда, стараясь побороть дремоту, Андрей уже решил отправиться в кофейню рядом с гостиницей, чтобы взбодриться, подкатила машина, добытая Метелкиным для Авдеевых. Авдеевы были потные, злые – видно, ругались по дороге. Их единение, столь крепкое в России, начало давать трещины, и Андрей подозревал, что виной тому притязания подполковника Метелкина, вызывающие в Авдееве вспышки ревности.
– Ах, оставь, – сердито сказала профессорша, входя в вестибюль. – Ты мелочен!
За этим последовал взгляд сверху – затылок профессора как раз маячил где-то под мышкой у супруги. Раньше Ольга Трифоновна такого себе не позволяла – профессора лелеяли и обожали.
– Что случилось? – Ольга Трифоновна увидела Андрея, поднявшегося с дивана. – Что-нибудь серьезное? Почему Илья здесь?
Андрей не сразу понял, что княгиня Ольга увидела снаружи мотор подполковника и решила, что с ним что-то приключилось.
– Господин Метелкин проводит здесь совещание, – сказал Андрей. – Я жду господина профессора по поводу экспедиционных дел.
– Господи, не надо так меня пугать, – сказала княгиня Ольга и направилась к лестнице. Ее батистовая блузка, пропотев, приклеилась к плечам и груди. Портье обалдело глядел
– Что еще у вас? – Авдеев стремился следом за женой, и ему не хотелось задерживаться с Андреем.
– Мы нашли в башне первоначальный пол, – сказал Андрей.
– И что, что? – спросил профессор, глядя, как княгиня Ольга достигла площадки второго этажа и остановилась, переводя дух.
– Если там погребения, – сказал Андрей, – то надо будет поставить охрану.
– С чего вы решили, что там погребения?
– Но это логично!
– Логично, логично! Я не знаю, сколько еще будет продолжаться эта несчастная экспедиция! А вы мне о каких-то саркофагах.
Тяжело дыша, Авдеев поспешил вверх по лестнице, следом за женой.
Андрей почувствовал взгляд – конечно же, господин негоциант смотрел на эту сцену во все глаза и смеет подмигивать Андрею. Этого еще не хватало!
Андрей поднялся, взял ключ у портье и пошел к себе на третий этаж. В номере Андрей подошел к окну, чтобы поднять жалюзи, – солнце светило с его стороны в первую половину дня – сейчас эта стена гостиницы была в тени.
Он взялся за шнур, чтобы потянуть жалюзи наверх, но случайно увиденное на улице заставило его замереть. На той стороне улицы, в узком углублении между двумя домами, таились два человека – напряженно, неподвижно, зловеще. И одного из них Андрей узнал – это был Рефик.
Зачем они здесь? Ведь Аспасия прошла к полковнику Баренцу и они совещаются там с Метелкиным.
Может быть, турки намерены взять гостиницу штурмом и перебить участников совещания? Для этого они устроили засаду? Куда выходит окно номера Баренца? Этого Андрей не знал. Но если готовится покушение, значит, окно его расположено под окном Андрея. В лучшем случае Осман Гюндюз приказал своим молодцам следить за конкурентами, в худшем – расправиться с ними.
Андрей неподвижно глядел в щели жалюзи, стараясь найти на загадочной картинке самого Османа Гюндюза либо других его янычар.
Две греческие девочки в одинаковых синих коротких платьях с ранцами на спинах пробежали по улице совсем рядом с затаившимися турками – если и заметили их, то не обратили внимания. Шоффэр и солдат, сидевшие на переднем сиденье автомобиля Метелкина, проводили их взглядами и тоже не увидели турок. Неожиданно мотор закачался – это солдат, сидевший рядом с шоффэром, соскочил и пошел в кофейню, видно, хотел попросить воды.
Дом напротив был ниже гостиницы – крыша его, почти плоская, обрамленная довольно высоким парапетом, находилась на уровне глаз Андрея. Из чердачного окна не спеша вылезли два человека – один с винтовкой, другой с пистолетом в руке. Другим оказался Гюндюз. Добрый дяденька с животиком, который так любит детей и ненавидит насилие.