Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.9

Булычев Кир

– Перестаньте хулиганить! – сказала Лидочка и на этот раз не только положила трубку, но и выключила телефон.

Теперь заснуть оказалось еще труднее.

Конечно, это был тот толстяк с большими ногами. Откуда-то он узнал ее телефон. Впрочем, мало ли какими путями можно выйти на твоих знакомых. А почему у толстяков часто бывают высокие голоса? Может, потому что в них меньше мужчины, мускулистого самца, а большая доля мягкой женской плоти? Если это толстяк, то он круглый дурак. Конечно же, дурак! Она бы и не вспомнила о нем! А может, вспомнила? А Женя?

Надо предупредить Женю. Если этот толстяк имеет отношение к смерти Сергея, он может быть опасен. Опасен? Но ведь таких, как мы, обывателей, не убивают? Женя шел сзади, толстяк мог его не заметить.

О чем я думаю?

Лидочка поднялась с постели, пробежала босиком к двери и закрыла ее на цепочку. Когда-то давно, они только переехали сюда, Андрей привинтил цепочку и сказал:

– В годы моего детства женщины не открывали дверь, не набросив цепочку. Ты поняла?

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Утром позвонил Анатолий Васильевич, капитан милиции из Челушинской.

– Вот и ладушки, – сказал он голосом человека, который только что пробежал два километра и выкупался в речке. – А я боялся, что вы уже на службе. Ну и что будем делать? Так приедете или повестку послать?

– Зачем посылать повестку? – спросила Лидочка.

– Может, вам надо оправдание для вашего начальства, – объяснил Толик. – Я ее вам с собой дам и еще припишу два часа лишних, чтобы вы по лесу погуляли.

– У меня сегодня трудный день, – сказала Лидочка.

– У меня тоже, – сказал капитан. – Я хочу это дело поскорее закрыть. Пока все свеженькое, пока следы не просохли. Так сможете приехать?

– А когда?

– Чем скорее, тем лучше. Я вас долго не задержу, честное слово. Но без вас нельзя, сами понимаете – вы у меня главный свидетель.

– Боюсь, что у вас нет свидетелей.

– Придете – расскажу.

День начинался такой же жаркий, как вчерашний, солнце светило сквозь жаркую дымку, от того тело наполнялось истомой и не хотелось вылезать из-под душа. И кофий сегодня утром пила без всякого аппетита! – это у Чехова. В какой-то пьесе. Спускаться в метро, ехать в электричке, там идти до милиции ужасно не хотелось. Но Лидочка понимала, что Толик от нее не отвяжется. Впрочем, ей было не безразлично то, что происходит в милиции. Даже если там спешат закрыть дело, чтобы не вешать на себя лишнее убийство, за прошедшие сутки должны обнаружиться какие-то новости. Ведь убийство произошло в центре оживленного поселка, и наверняка уже приходил новый свидетель… А может, нашли убийцу?

Электричку пришлось ждать больше часа, на платформе накопилась густая толпа, и от дыхания и тесноты температура, казалось, поднялась еще на несколько градусов. Почему-то все ехали с сумками на колесиках и с полосатыми баулами, при этом норовили толкнуть или ткнуть Лидочку в бок своим багажом. Потом пришлось втискиваться в электричку и полчаса стоять на одной ноге в тамбуре…

Лидочка хотела по дороге заглянуть к дому Сергея, но потом передумала и пошла прямо в милицию.

К

Толику Лидочка вошла еле живая и страшно сердитая.

Тот сразу же это понял и вскочил ей навстречу.

Воздух в комнате был застоявшимся. Открытая форточка не давала прохлады.

– Здравствуйте, – сказал Толик. В небольшой комнате он был один, а столов и шкафов – по два. – Мы окна не открываем, потому что мухи летят. Страшно летят – тут помойка недалеко.

Лидочке уже было все равно.

Толик доставал Лидочке до плеча – бывают такие квадратные мужчины, которые не производят впечатления очень маленьких, потому что у них широкая кость и много мышц.

– Мы с вами быстренько, – успокаивал он Лидочку. – Вы мне изложите на бумаге, как прошел вечер воскресенья и как вы договорились встретиться утром, потом изложите обстоятельства вашего прихода. Можно вкратце, мне для отчета. Я не думаю, что вы с пистолетом ночью на убийства ходите.

– А разве можно так говорить? – спросила Лидочка. – Разве на мне написано, что я безвредная?

– Такие, как вы, редко убивают. А если убивают, то так себя не ведут. Вы же совсем не нервничали, вы просто расстроены, а так не волновались. А я потом про вас всех у Ольги спросил. Она, может быть, некоторых из вас по разу видела, по два, но запоминает и какие характеристики дает – вы не представляете. Зря она после восьмого класса в библиотечный техникум пошла, по пути наименьшего сопротивления. Ей бы следователем быть, честное слово!

– Давайте на чем писать.

– Только сначала оформим все как полагается, у нас ведь тоже отчетность своя есть. Паспорт не забыли?

– Вот мой паспорт.

– Сейчас данные перепишем, – сказал Толик.

В дверь сунулся скучный человек в такой же голубой рубашке, с мягкими погонами, как у Толика. Только погоны были не офицерскими, а сержантскими.

– Ты занят? – спросил он.

– У меня человек по делу Спольникова, – сказал Толик солидно.

– Ладно, я тогда в район съезжу, – сказал сержант.

Они снова остались одни.

Толик быстро переписывал данные из паспорта, даже высунул кончик языка, совсем как мальчик.

Потом Лидочка принялась описывать события того вечера и вчерашнего утра. Толик сначала сидел за столом, потом отошел к окну.

– Вы что-нибудь новое узнали? – спросила Лидочка.

– Не отвлекайтесь, гражданка Берестова.

– Не бойтесь, я не отвлекаюсь.

– Мы выяснили, какие предметы взял из дома убийца.

– Как?

– Мы Ольгу пригласили и потом поэта Верескова. Они оба там часто бывали, и наблюдательность у обоих развита положительно.

– И что же украли?

– Честно говоря, не стоило из-за этого Спольникова убивать. Маленький транзистор, он у него в комнате на столике стоял, потом видео, часы настольные, электронные импортные, небольшие такие с зелеными цифрами…

– Знаете, что я вам скажу? – заметила Лидочка.

– Говорите!

Толик стоял руки в боки, темный силуэт на фоне окна, черные курчавые волосы закрывали уши.