Киран. Дочь воина.
Шрифт:
– Кир, малышка, от того, что ты пожертвуешь собой ради спасения ее жизни, ей легче не станет, пойми. Она пошла на все, чтобы тебя спасти.
– А ты откуда знаешь?
– на автомате переспросила я.
Усмехнулся, невесело так, и поведал:
– Пока ты тут шорох наводила, я влез в архивы, задействовал друзей, узнал о вас все.
Я посмотрела в его синие глаза. Еще раз взвесила все за и против и решительно сказала:
– Я лечу домой, Эд. Во-первых, так надо, и мама останется жива. Во-вторых, хочу побывать на планете, с которой
Он чуть отстранился. Хмуро посмотрел на меня и тихо спросил:
– Все сказала?
– Нет, - я невольно улыбнулась, разглядывая Эда на фоне интерьера моей комнаты.
Тут повсюду были мои старые игрушки, фотографии, плакатики с любимыми актерами и плакатики с моими жизненным целями. Обычная такая девичья комната, но как же потрясающе здесь смотрелся Эдвард:
– Что еще хотела сказать?
Я видела это его упрямое выражение лица, сжатые челюсти, потемневшие глаза. Эд был не согласен с моим решением и даже не принимал его в расчет. Ну, мы правительство обманывали не раз.
– Я хотела сказать еще две вещи, - нежно обнимаю его за шею.
– Какие?
Потянувшись к его губам, прошептала:
– Я тебя люблю и:
– И что?
Ласково поцеловала и прошептала:
– И трусики можешь оставить себе… на память.
– Даже не думал возвращать, - ответили мне, целуя в ответ.
Мы с этим делом увлеклись немного, но когда двери попытались открыть, Эд прошептал:
– По пути до космопорта попрощайся с мамой.
– А меня действительно не выпустят?
– Нет.
На этом наше общение прервали. Вошел отец, молча указал Эдварду на дверь. И мой герой нас покинул. Мне пришлось поспешно собираться. В своей комнате, всхлипывая, собиралась мама.
Зря она всхлипывает, сейр мне уже вернули, так что дело за малым.
Когда садились в болиды, я устроилась напротив мамочки, и игнорируя тяжелый взгляд отца, включила сейр.
– Напишу Микаэлле, чтобы не волновалась, - пояснила я бледной маме, отца проигнорировала.
А сама:
« Шеф, мне очень нужна ваша помощь и срочно».
Потом потянулись минуты ожидания. Они тянулись долго, томительно, а мы уже практически вылетели из города. И тут «Плим».
«Да, девочка моя, я слушаю».
Невольно улыбнулась, бросила взгляд на маму и принялась строчить:
« Вы были правы. У меня проблемы. Вмешался Эдвард Дрейг, мое имя будет внесено в списки невыездных. Но у меня просьба - замените Киран МакВаррас, на Киара МакВаррас. Есть ли такая возможность?».
И снова молчание. Нервно взглянув в окно, поняла, что мы уже на подлете к космопорту.
Напряжение нарастает, а сейр молчит.
Плим!
Хватаю дрожащими руками и вчитываюсь:
«Сомневаюсь что юного Эдварда обрадует помолвка с твоей матерью… Хотя на мой взгляд, она прекрасна. Ты уверена в решении?» «Абсолютно!».
«Хорошо, девочка моя. Удачного полета в родные пенаты».
«У
«Друзья есть везде. Потребуется помощь, звони».
«Спасибо!!!».
«Жаль… что ты не моя дочь. О матери не переживай, я присмотрю.» После этого сообщения несколько минут пялилась в пустой экран. Странное и нехорошее подозрение медленно, но основательно закрадывалось в душу. Например, у мамы всегда были поклонники, что с ее внешностью не удивительно, но в нашем доме никогда не было мужчин. А еще на каждый мамин день рождения перед дверями квартиры выстраивались букеты красных роз. Каждый год. А удовольствие это очень дорогое. И подарки маме приносили нередко, причем значительные.
– Мама, - пристально смотрю на нее, - а ты никогда не слышала о человеке, с именем Исинхай?
– Нет, - отвечала мама едва слышно, слезы вытирала постоянно.
– Да?
– хотя может она знала другое его имя, все же Исинхай скорее кличка, как например Точеный.
– Мам, а таким как ты, ненужным женам, можно повторно выходить замуж?
– Нет!
– на сей раз ответил отец.
Ага, дело проясняется.
– А если бы в жизни такой женщины появился другой мужчина, что бы с ним было?
– Вызов на поединок, - ответил воин.
– Смерть, - пояснила мама.
– То есть ненужные женщины так и остаются неприкаянными?
– возмутилась я.
Резко выдохнув, отец ответил:
– Господин может отпустить женщину, но та должна оставить детей своих в доме мужа!
Все любопытнее и любопытнее.
– Мааам, - теперь пристально смотрю на нее, - то есть если бы ты, меня вернула этому… этому, короче, то могла бы выйти замуж?
Мама белеет и испуганно смотрит на меня, а ответил опять отец:
– Да.
Даааа… теперь я понимаю, чем мама пожертвовала ради меня. Да всем! Включая возможность наладить личную жизнь. А я все удивлялась, почему она одна? При таком-то обилии мужского внимания.
– Мам, я тебя очень-очень люблю, - прошептала я.
– Не делай глупостей!
– встревожилась мама.
– Не гарантирую, - я подмигнула ей.
– А знаешь, я, кажется, догадалась, кто очень любит красные розы… А еще я одобряю.
Вот теперь она белеет все сильнее, а после:
– Киран!
Но я нахально улыбнулась в ответ, и невинно пожала плечиками. А спросить мама уже ничего не успела - мы прилетели!
Когда мы вышли из автомобилей, нас тут же взяли в круговое оцепление. Отец шел впереди этого отряда, остальные выстроились по бокам от нас, два воина шли след в след за нами. Эти двое и держали все наши вещи. Даже сейр у меня опять отобрали… а я так хотела попрощаться с Микой.
Но потом началось сплошное веселье. Огромный зал столичного аэропорта наверное впервые видел подобное. Хотя нет, во второй раз, эти чундрики еще же и прилетели. В общем, мы идем, впереди арка контроля и над ней надпись «Убедитесь в отсутствии металлических предметов».