Кирий и Явель. Холодная встреча в Анхурсе

Маринычев Генрих Эдуардович

– Как готовятся?

– Да как всегда - бабы, как обычно, наводят блеск и красоту. Мужики же.... Мужики озабочены поиском достойного подношения.

– Достойного подношения?
– спросил я, вопросительно приподнимая бровь. Почему-то это слово меня сильно заинтересовало.

– Да. Лучшим подношением этому богине весны считается птица трофу. Но стоит она в эти дни очень и очень дорого,

поэтому заполучить ее чрезвычайно трудно.
– Мужчина довольно ухмыльнулся в усы.
– Вот все и носятся по городу, словно угорелые, пытаясь ее достать.

– Какая-то обычная птица, и стоит больших денег?
– Я понял, что ухватил удачу за хвост, а потому что есть силы принялся выуживать из словоохотливого незнакомца все возможные сведения.

– В обычное время эта птица стоит не так уж дорого, - согласился он, сделав глоток из кружки.
– Она не редка и ее поймать ее несложно.

Я кивнул, словно говоря, что верю его словам.

– Но вот во время праздника - это другое дело. Во-первых, она становится нужна огромному количеству людей.

– Понимаю.

– А, во-вторых, в это время у нее начинается пора токования.

– Чего?
– озадаченно вскинулся Явель.

– Токование - это особое время у птиц, когда они хотят привлечь к себе своего партнера. Когда они хотят показать, что они готовы начать вить гнездо и откладывать яйца. Брачное время, короче, - пояснил собеседник.

– А - время готовности к нересту, - переиначил он. Нерест. Что с него взять - рыбак.

– Можно и так сказать, - улыбнулся охотник.
– Так вот - именно в это время ее сложнее всего поймать - в этот период у нее обостряются чувства. А самое главное - слух. Вот потому трудно.

– Так-так. И что?
– снова сказал я, поощряя его к дальнейшему разговору. Но Явель опять не выдержал.

– Ну слух. Ну обостряется. Ну и что с того?
– искренне удивился он.
– Это же птица. К ней не нужно близко подкрадываться. Встал вдалеке, натянул лук, и пустил стрелу ей в бок, в голову или в крыло. Вот и вся недолга, - со знанием дела выдал он, весьма гордясь собой.

Это казалось разумным. Но наш охотник с этим категорично не согласился.

– Э, нет, - покачал головой тот.
– Стрела в голову или камень в бок? Ха-ха. Ты знаешь, сколько живет птица после попадания в голову? Ты что, куриц во дворе не рубил? Вот то-то. Птица с отсеченной головой может достаточно долго бегать. А сколько всего она может переломать себе за время этого бегства?

– Ну и что?
– снова не понял

Явель.

– А то! Это тебе не камышница или перепелка, которых подают на обычный обеденный стол. Это птица в дар божеству! Естественно, что она должна быть как можно более целой, - возмутился его непониманием он.
– Вот сам посуди - ты же не купишь себе сапоги с оторванной подошвой? Нет. А своей девушке не подаришь бусы с поломанной застежкой? Тоже нет. А тут речь о богах.

– А-а-а, вот оно что.

– Ага.

Когда охотник ушел, мы еще долго молчали, думая о своем.

Но, как оказалось, думали мы об одном и том же.

– Слушай, а может мы тоже пойдем и поймаем эту трофу?
– предложил Явель, с вопрошающим взором глядя на меня снизу вверх.

– Хм, - задумчиво протянул я, крутя в руке кружку.
– Идея, конечно, весьма заманчивая, - согласился я.

– Лишние деньги нам бы не помешали, - с жадностью в глазах протянул напарник.

– Ага. А если мы уступим в цене в обмен на свидетельское письмо...
– бросил я ему новую идею.

– Ого!
– вновь блеснули его глаза.

– Ага, - согласился я.
– А если бы мы поймали на одну, а две-три таких птицы...

– Ого!

– Ага!

– А если не три, а десять? А если не десять, а двадцать?

– А морда не треснет?
– усмехнулся я в ответ его неуемному аппетиту.

– А отойди и просто не завидуй!
– Юноша закрыл глаза, и, судя по довольной улыбке, расплывшейся на его лице, отдался своим мечтам, в которых он наверняка уже завтра получит все два десятка грамот. Мечтатель!

– Идея, конечно, весьма заманчивая, - повторил я, на этот раз добавляя в свой голос здорового сомнения.
– Но как ты себе это представляешь?
– спросил я у него.
– Как ты хочешь добыть эту птицу трофу?

– Ну... Как-нибудь, - неопределенно ответил он. Улыбка сразу же сошла с его безмятежного лица.

– Как-нибудь это как?
– серьезно спросил его я и покачал головой.
– Я - учитель, ты - рыбак. Ни тебя, ни меня никто не учил охотиться. Ни у тебя, ни у меня, нет никакого охотничьего снаряжения - ни луков, ни стрел, ни сетей, ни капканов. А наша магия...
– Я печально покачал головой.
– Твоя магия, некромантия, нам точно не помощник. Так?