Кирпичики
Шрифт:
На толкатель, слава тебе господи, нас не отрядили, работали мы в этот раз обычными садчиками. И ничего примечательного в эту смену не произошло, если, конечно, не считать визита Кольки-обжигальщика. Оказывается стык в стык с нашим цехом здесь имелся и ещё один, без названия, но со своей печкой. Там делали товары народного потребления, как то — керамические горшки, чайники, вазы, чашки, тарелки и тому подобную дребедень жутких форм и расцветок. Занимался всем этим один-единственный работник, которого по фамилии никто не называл, просто Колька-обжигальщик
— Слышь, Лётчик, — отвёл он меня в сторонку, — у тебя там ещё спиртяги не завалялось?
Я ничего не понял, но на всякий случай поддакнул:
— Пошукаем, Коля, пошукаем.
— Я тогда тебе могу большую вазу авансом выдать.
— Что за ваза? — заинтересовался я.
— Пошли покажу.
И он отвёл меня в свои закрома, отпер большой металлический шкаф и указал на огромную напольную вазу, метр в высоту, не меньше, в традиционных керамблоковых тонах, от бледно-коричневого до тёмно-коричневого.
— Круто, — восхитился я. — Пусть она пока здесь постоит, когда спирт принесу, тогда и обменяемся.
— Замётано, — быстро согласился он, — только ты не разбавляй его, лучше чистым.
— Понял, принесу чистяк, — согласился я и вернулся к своей бригаде.
Здесь Миша объяснил, наконец, мне, в чём тут дело. Оказалось, что все наши МЖК-цы меняли горшки с чайниками на стандартную магазинную водку, а я один приносил спирт-ректификат со своей работы, чем заслужил почёт и уважение от обжигальщика Кольки.
— Вазу эту напольную у нас все хотели поиметь, но он их придерживает, строгий учёт, говорит, за ними и контроль. Так что считай, что тебе крупно повезло.
— И что я буду делать с этой вазой? — спросил я.
— Не придумаешь, мне отдашь, — разрешил мои сомнения Миша, и мы приступили к очередной вагонке облицовки.
Примерно такой была та ваза, только посветлее и с двумя ручками по бокам.
В перерыв я последовал умным советам Мишани и не стал укладываться спать, а вместо этого погулял по цеху — он у нас необъятный, пока дойдёшь от одной крайней точки, где вагонки выкатывают из печей на разгрузку, до другой, смежной с формовкой и керамзитом, добрых полчаса пройдёт. Поэтому вторая половина смены протекла без особенных напрягов. Даже и спать не хотелось… нет, вру конечно, хотелось, но не смертельно. Выкатили мы не по восемь, а только по семь с половиной телег на работника, но мастер баба Юля и этому рада была.
А утром на первом автобусе тридцатого маршрута мы с Мишей отправились в город навстречу новым приключениям.
— А если мы с Володями таким вот образом отношения испортим? — пытал меня по дороге Миша.
— Тебе чего больше надо? — хмуро возражал я, — дом построить или хорошие отношения с Володями сохранить?
— Дом конечно, — отвечал он. — Но и отношения тоже не последнее дело.
— Ну тогда
Ну или плохо, мысленно добавил я, тут уж одно из двух. А на входе в райком нас ждала та самая комсомолка Катя, которая не пускала меня неделю назад.
— О, Катюша, — обрадовался я знакомому лицу, — как жизнь молодая?
— Вы к Геннадию Палычу? — проигнорировала она мой вопрос.
— Так точно, — взял под козырёк я. — Нас в руководство кооптируют.
— Проходите, второй этаж, кабинет 13.
— Спасибо, начальник, — повторно взял я под козырёк, — за доброту и душевную щедрость.
Однако номер комнаты у нашего секретаря тот ещё, подумал я. Обычно это число пропускают при нумерации. Ну да ладно, будем надеяться, что после кирпичного завода нам уже никакие приметы не страшны. Постучались, зашли — Миша оказался кругом прав, там уже сидели, развалясь, на креслах оба наших любимых руководителя, слева длинный и тощий Коля Володин, справа низенький и с пролысиной Володя Колин. А по центру Гена-крокодил, само собой…
— Садитесь, бойцы, — указал секретарь нам на стулья возле приставного столика. — Поговорим, так сказать, в тесном кругу единомышленников.
В тамбовских лесах твои единомышленники бегают, мысленно вздохнул я, но сказал вполне нейтральную фразу:
— Конечно поговорим — с хорошими людьми всегда приятно пообщаться.
— Ты чего, зёма, — с места в карьер начал длинный Коля, — нас подсидеть задумал?
— А ты как думал, зёма? — ответил я ему в том же тоне, — что ты всю жизнь в этом тёплом кресле просидишь, ни хрена не делая?
— Стоп-стоп, — притормозил его Гена-секретарь, — давайте для начала лучше сосредоточимся на чём-то позитивном.
Все погрузились в раздумья, пытаясь, видимо, выловить хоть какой-то позитив в море разливанного негатива, окружавшего нас со всех сторон. Видимо, никто ничего не позитивного не обнаружил, поэтому продолжил всё тот же Гена.
— Наши старшие товарищи, Николай, — сказал он, обращаясь к длинному руководителю, — высказывают некоторое недоумение относительно хода строительства новых домов в МЖК.
— И что это за товарищи? — тут же переспросил низенький Володя.
— Я тебе потом объясню, — отмахнулся от несущественного вопроса Гена и тут же продолжил. — И есть мнение…
Тут он обвёл всех нас проницательным взглядом и выдал довольно длительную паузу, чтобы мы прониклись, наверно.
— Есть мнение, — повторил он, — что необходимы некоторые организационные выводы.
— Да нормально всё строится, — не выдержал Коля, — вот только на днях площадку от насаждений очистили.
— А ещё что за последний месяц, например, сделано в этом направлении? — не выдержал я.
— А ещё… — тут Коля погрузился в раздумья и микрофон у него перехватил Володя, — а ещё мы провели переговоры с новым проектировщиком и двумя потенциальными застройщиками.