Китан 4: Архипелаг забытых островов
Шрифт:
– Проклятье, едва не забыл! – Чертыхнулся я.
Подняв на ладони золотой перстень, я наложил на него легкое заклинание. О нем мне рассказал старик, но так как тот не был магом, он мог лишь описать его действие, и мне оставалось только надеяться, что я воспроизвел чары правильно и проверяющие не прицепятся к несостыковкам.
– Добро пожаловать. Могу я чем-то по…
Меня встречал радостно всплеснувший руками толстый торговец. Но увидев перед собой раба, он замялся на полуслове, и, замолчав, стал сверлить меня подозрительным взглядом.
– Чего тебе, раб? – Сказал, как выплюнул,
– Мое уважение почтенному торговцу. – Склонился в низком поклоне я. – Я не смел бы вас беспокоить, если бы не воля моего хозяина, приказавшего принести вам на продажу, некоторые… вещи.
– Да? Хм… Эмм, и какие же диковинки твой хозяин желает предложить старому Джардо?
Маленькие маслянистые глазки торговца не понравились мне сразу. Увидев перед собой раба и услышав, что тот собирается продать некие вещи, пусть и по приказу своего хозяина, рот торговца расплылся в щербатой улыбке. Он был словно тот жадный торговец из сказки, готовый обобрать до нитки любого клиента, всучив ему медяк за полноценный грош.
Я уже сомневался, что мне удастся без боя выйти из этого магазина. Слишком уж канонично жадным выглядел этот торгаш. Но и другого выбора у меня уже не было. Осталось лишь идти до конца и хорошо исполнять свою роль, а там – будь что будет. Подойдя к прилавку, я выложил на деревянную доску самый крошечный из имевшихся у меня камней. После чего отошел на шаг, не сводя взгляда с торгоша.
Смерив меня подозрительным взглядом, толстяк взял с прилавка камень. Сперва, он изучил его на свет, ощупал и даже лизнул. Вновь бросив на меня уже внимательный взгляд, он зашел за стойку извлекая из-за нее необычной формы прибор. Установив его на столешнице, и сунув в специальное отверстие камень, он раскрутил ручку. Несколько секунд ничего не происходило, а затем хрустальные грани прибора, засияли тусклым серым светом, издавая тихие пощелкивания. Что значили эти сигналы – я не знал, но как подозревал, торгаш проверял подлинность камня.
– Очень интересно. Откуда раб мог свиснуть настоящий драгоценный камень? Ты ведь понимаешь, что за воровство, особенно за воровство раба у вольного человека отрубают голову?
– Приказ продать камни отдал мой хозяин. Он же выделил мне в сопровождение несколько своих матросов.
– Очень оригинальный у тебя хозяин, раз поручает такие дела рабу. И где же твое сопровождение?
– Я давно уже служу своему господину, и он доверяет мне некие щекотливые дела. – Не моргнув глазом, соврал я. – А сопровождение… они засели в ближайшей таверне. Солнце высоко и кружки эля сами себя не выпьют. Вы ведь понимаете?
– Так может, сперва, сходим, поговорим с твоими «сопровождающими»? Слова раба для ушей свободного человека всегда кажутся, хм, скажем так, не совсем достоверными.
Торговец даже засветился от счастья, сжав в кулаке переданный мной камень. Было совершенно очевидно, в рассказанную историю он не верит ни на грош. Хозяин – маг, пославший своего раба продать драгоценные камни далеко не самому честному ювелиру. Ха, ищите другого дурака! Он не сомневался, что камень я попросту украл, а значит у торговца появилась реальная возможность прикарманить дорогостоящий камень. Пришлось разрушить его радужные планы. Жестом
– Надеюсь, после этого вопросы о законности этих камней будут сняты?
– Вопросы о законности, надеюсь. Какой образованный раб! – Хмуро пробурчал торговец, но кольцо взял, изучив его сквозь монокль.
Присмотревшись к моноклю в магическом зрении, я понял, что это артефакт, позволяющий не имеющему дару человеку видеть вложенные в предмет чары. Разумеется, не изучать их структуру или видеть сам каркас построения чар, но отблески заклинаний сквозь этот окуляр должны были быть видны. Интересный артефакт. Мне от него пользы не было, но на всякий случай структуру заклинания я запомнил.
– Кольцо с дворянской печаткой баронов Ильвы. Ммм, магический слепок. Кольцо и правда принадлежит барону и магу. Где ты его взял?
– Украл, по вашему? – С иронией спросил я. – Это кольцо хозяина. Он капитан и бакалавр второго ранга. Желаете удостовериться? Да, и, кстати, скажите своему охраннику, скрывающемуся за ширмой и целящемуся в меня из арбалета, что я не переношу лишние дырки в своем теле.
– Слишком ты смел да нагл для раба. – Задумчиво протянул торговец.
– Ну, если вы все же решитесь на сделку, готов предоставить вам на оценку и другие камни.
Еще два драгоценных камня легли на стойку. Торгаш, конечно, постарался сделать каменное лицо, мол его подобные мелочи не сильно интересуют, но по глазам я прекрасно видел, как в его мозгу уже закрутились шестеренки, на сколько он сможет меня надуть, и как много на этом наварить.
– Эти побольше, да почище. – Оценив камни, протянул он. Посверлив меня еще минуту, задумчивым взглядом торгаш выдал. – Сто восемьдесят золотых за все три.
Цены на драгоценности я, разумеется, не знал даже близко, но можно было даже не сомневаться, торгаш постарается надуть по максимуму. То, что цена занижена минимум в три раза можно было даже не сомневаться. По этому, я не меняя спокойное выражение лица, лучезарно улыбнулся хмурому визави.
– При всем уважении к вам, но эта цена, мягко скажем, не совсем справедлива. Думаю, три сотни золотых будут куда более разумным предложением.
Я был готов продать камни и за первую цену. Сейчас я находился не в том положении, чтобы набивать цену. Вот только стоило мне показать, что я соглашаюсь на первое попавшееся предложение, и можно было не сомневаться – арбалетный болт в моем теле обеспечен.
– Три сотни? Да ты совсем спятил, раб! Не хватало мне еще с невольником торговые операции обсуждать. Сто девяносто мое последнее предложение.
– Вы мудры и великодушны, почтенный торговец. – Пересиливая гордость, склонился в поклоне я. – Но воля господина не позволяет мне принять ваше щедрое предложение. Ведь двести девяносто – это куда более справедливая цена. В ней учитывается ваша доброта и великодушие.
Торгаш совсем не ожидал от раба столь жарких споров, но быстро взял себя в руки и гнул свое до конца. Будь у меня время, возможно и удалось бы выжать из жуликоватого торговца больше, но приходилось спешить и, в конце концов, мы сошлись на двухсот сорока желтых кругляшках.