Китайская власть
Шрифт:
Таким образом, оценивая риски конкуренции между КНР и США, следует, как это делают и сами китайцы, изучать конкуренцию не между отдельными государствами, а между их конгломератами — в данном случае между конгломератом США, Великобритании, Канады, Австралии и Новой Зеландии, который при сильнейшей внутренней конкуренции демонстрирует поразительное единство в желании дать отпор совокупному расширению влияния китайского конгломерата в том числе на примере противодействия корпорации «Хуавэй» в 2018 г. В таком грубом разделении нужно понимать, что англоговорящий конгломерат и китаеговорящие государства в значительной степени проникли друг в друга и оказывают друг на друга сильнейшее
Как мы видим, два крупнейших политико-экономических организма мира формируют до половины мирового ВВП, при этом, несмотря на значительное превосходство китаеговорящего населения планеты над англоговорящим, доля ВВП китайских государств в два раза уступает бывшим британским колониям.
В рамках изучения британо-китайского сектора международных торговых связей, на который приходится две трети мировой торговли, важно отметить, что на период начала правления Си Цзиньпина (2012) зафиксировалась тенденция, в рамках которой совокупная торговля китайских государств начинает превосходить объемы торговли бывших британских колоний, что формирует их, при условии их более глубокой инкорпорации, в единый экономический организм, устойчивое основание для глобального экономического доминирования уже в ближайшее время. Такое положение вещей толкает китайское руководство к открытой политике глобального доминирования.
Важный вывод для современной России, который большинство лиц, принимающих решения, делают интуитивно, состоит в том, что совокупная мощь русскоязычной экономики или даже славянского мира, где базу совокупного развития формируют Россия (1,7 трлн. долл. США) и Польша (0,5 трлн. долл. США), не способна в нынешнем состоянии бросить вызов ни совокупной британо-китайской системе, ни ее частям по отдельности, даже если их экономики будут объединены в единую систему чудесным образом. Эта базовая предпосылка должна лечь в основу формирования стратегии России и широкого круга заинтересованных лиц до как минимум середины XXI в.
Триггером для смены стратегии по отношению к устоявшейся экономической гегемонии может стать нарастающее противоречие внутри китайской (выход условного «Южного Китая» из американо-китайского противостояния и из политической системы КНР) и британской системы (раскол англо-американского блока либо по линии США – Британия, либо по линии раскола в самих США по этническому принципу). Такой раскол приведет к тотальной зависимости лишенных доступа к морю частей Северо-Западного Китая от России, Ирана, Сирии, Пакистана. Однако до 2020 г. британо-китайская система демонстрировала значительную прочность и взаимозависимость, поэтому рассуждать о смене стратегии России по отношению к Китаю или англоговорящему миру из оборонительной крайне преждевременно – как минимум до середины 21 века.
При этом антикитайские силы в США пока еще настолько слабы и не сгруппированы, что США не способны составить для России внятное и соразмерное рискам надежное антикитайское предложение, хотя не исключено, что в ближайшие 5–15 лет такая группа в США сформируется, а Россию к сближению будет подталкивать смена экономической и социально-политической обстановки внутри страны. В существующих экономических условиях антикитайская линия для России невыгодна и не будет взята на вооружение.
[1] Здесь и далее понятие «клан» используется в прямом смысле — конгломерат семей, связанных кровно-родственными связями.
[2]
[3] Без учета экономик диаспор.
[4] Включая показатели торговли китайских государств между собой: товарооборот Тайваня составил в 2017 г. 576 млрд. долл., Сингапура — 700 млрд. долл., Гонконга — 1,139 трлн. долл., Макао — 9 млрд. долл. roles(reader-all)
Китайская власть - Государственная внешняя торговля — от Мао Цзэдуна до Си Цзиньпина
Государственная внешняя торговля — от Мао Цзэдуна до Си Цзиньпина
Для более полного понимания системы управления госактивами нам необходимо будет совершить достаточно полный экскурс в историю борьбы за контроль над внешней государственной торговлей, которая инкорпорировала Китай во внешний мир и на протяжении всего врмеени являлась драйвером модернизации КНР, в особенности после разрыва с СССР и провала сталинского варианта «Плана Маршалла», который предусматривал тотальную инкорпорацию китайской промышленной базы и всех сфер хозяйственной жизни в экономику Советского блока.
Всю историю Китая внешняя торговля была предметом жесткого госрегулирования, при этом Китай знает период максимального регулирования товарными потоками: около 200 лет — с конца XVII до середины XIX в. — вся внешняя торговля регулировалась государством, по сути, из двух пунктов — Гуанчжоу для морской торговли с Азией и Европой и Пекин для торговли с Россией и среднеазиатскими ханствами. roles(reader-all)
Китайская власть - Чжун Шань (2018-2020) — предвестник прихода к власти в Китае «чжэцзянской группы
Чжун Шань (2018-2020) — предвестник прихода к власти в Китае «чжэцзянской группы
По мере укрепления у власти Си Цзиньпина вместо ушедших на пенсию руководителей Государственного комитета по развитию и реформе Сюй Шаоши и Министерства коммерции Гао Хучэна были назначены соответственно Хэ Лифэн и Чжун Шань. У этих фигур есть много общего. Оба они до своих новых назначений занимали должности заместителей министра, оба в своих ведомствах курировали вопросы сотрудничества с Россией, а самое главное — оба на разных этапах своей карьеры работали с Си Цзиньпином: Хэ Лифэн — в провинции Фуцзянь, Чжун Шань — в провинции Чжэцзян, — так что истоки их нынешнего карьерного взлета вполне объяснимы и понятны.
Установление контроля над потоками внешней торговли со стороны коллективных групп, поддерживающих Си Цзиньпина, началось с появления на посту заместителя министра коммерции, курирующего Россию и страны СНГ, уроженца провинции Чжэцзян Чжун Шаня (??), с ноября 2008 г., — именно с этого времени явно оформляется первенство будущего генерального секретаря Компартии Китая Си Цзиньпина, получившего должность заместителя Председателя КНР, главы Секретариата ЦК Компартии.
Чжун Шань, который по праву считается самым жестким проводником антиамериканской торговой стратегии, подразумевающей массовое введение ответных пошлин (в российском варианте читай: «контрсанкций»), заступает на пост министра в феврале 2017 г. — в период максимального обострения американо-китайских противоречий и сразу же после прихода к власти в США изоляционистской партии сторонников Трампа.