Китайские новеллы о чудесах
Шрифт:
Лис с каждым днем все более и более привязывался к семье Чэ. Называл его жену золовкой, а на сына их смотрел как на своего родного, но когда Чэ умер, лис больше уже не появлялся.
Чародейка Ляньсян
Студент Сан Сяо, по прозванию Цзымин, был из Ичжоу. Рано осиротев, он жил бобылем в порту Хунхуа. Это был человек тихий, степенный, всегда довольный. Два раза в день он выходил из дому, чтобы пообедать и поужинать у соседей, а все остальное время проводил, плотно усевшись дома, – только и всего.
Как-то раз сосед-студент шутя говорит ему:
– Ты живешь один. Неужели не боишься
– Молодцу, – отвечает Сан, – нечего бояться беса или лисы. Если придет ко мне лис, у меня про него найдется острый меч. Если же придет лиса, то я еще сам выйду, открою дверь и приму к себе.
Студент ушел, сговорился с приятелями, и они, подставив лестницу к забору, велели одной веселой девице влезть по ней и спуститься к Сану во двор. Вот она постучала к нему в дверь. Сан посмотрел на нее, спросил, кто она. Девица сказала, что она бес. Сан страшно перепугался. Зубы от страха громко защелкали. Девица сделала несколько нерешительных шагов, потом взяла да ушла.
Студент-сосед рано утром зашел к Сану. Тот рассказал ему о том, что видел ночью, и заявил, что он собирается уехать отсюда к себе. Сосед захлопал в ладоши и крикнул:
– Ну, что же ты не открыл двери, как говорил, и не принял ее сам?
Сан сейчас же понял, что с ним сыграли шутку, и успокоился: стал жить себе по-прежнему.
Прошло с полгода. Раз ночью к нему постучала какая-то дева. Сан решил, что это опять проделка приятеля. Открыл дверь, пригласил войти. Видит – перед ним головокружительная красота из тех, что могут опрокинуть царство [15] . Изумленный, стал он расспрашивать ее, откуда она такая пришла. Дева сказала, что она гетера Ляньсян [16] , живет по соседству с ним. Сан поверил, так как в порту было много этих «зеленых теремов» [17] , погасил свечу, влез на кровать и слился с девушкой крепко-крепко.
15
То есть необыкновенная красота. О жене ханьского государя У-ди (II–I века до н. э.) брат ее Ли Яньнянь сказал государю словами песни: «На далеком севере живет такая красавица, что подобной нет в мире, она одна-единственная. Раз только взглянет – и рушится целый город. Взглянет еще раз – и опрокинет царство». Впоследствии этот образ стал встречаться в китайской поэзии, например в поэме «Вечная печаль» Бо Цзюйи.
16
Ляньсян – «Аромат лотоса».
17
Публичных домов. Название, употребляемое в литературе.
С этой поры она стала приходить к нему дня через три, дней через пять.
Однажды вечером Сан сидел, погруженный в думы. Вдруг впорхнула какая-то девушка. Студент, думая, что это Ляньсян, пошел к ней навстречу и начал беседу. Всмотрелся – совсем не она! Этой деве было лет пятнадцать-шестнадцать. Свисали длинные рукава, падала на лоб челка, и вся фигура дышала живой и утонченной грацией. Она подходила нерешительно: то подойдет, то опять назад… Студент был сильно поражен и спросил ее недоверчиво, не лиса ли она.
– Нет, – отвечала дева, – я из хорошей семьи. Моя фамилия Ли. Я так уважаю вас за вашу тонкую и высокую образованность…
Студент пришел в восторг, схватил ее за руки – руки были холодны, как лед.
– Почему руки твои такие холодные?
– А как им не быть холодными? Я такая маленькая, такая хрупкая и зябкая, а тут еще ночью заморозки, иней… Понятно, я зябну!
Студент сейчас же разложил постель, стал расстегивать ей платье… Оказалась самой настоящей девственницей.
– Меня влечет к тебе, – сказала она, – любовь. Потеряв сегодня то, что было моим цветом, я все же не гнушаюсь своего падения. Хочу всегда служить тебе у подушки и постели… Кстати, у тебя в доме есть кто-нибудь еще?
– Нет, – отвечал студент, – посторонних нет. Разве вот есть тут одна соседская гетера; только и она посещает меня нечасто.
– Мне надо, – сказала она ему на это, – изо всех сил от нее скрываться. Я, видишь, не такая, как эти девки со дворов. Ты уж, пожалуйста, помолчи, не пророни ни слова обо мне. Она придет, я уйду. Она уйдет, я приду. Вот так еще можно будет.
Когда запели петухи, она собралась уходить. Подарила студенту вышитый башмачок, имевший вид тонкого крючочка, и сказала:
– Это я надеваю себе вниз… Поиграй им иногда, и этого будет достаточно, чтобы дать мне знать, что ты думаешь обо мне и любишь. Однако если есть кто-нибудь посторонний, остерегайся играть.
Сан взял и стал рассматривать: башмачок востренький, тоненький, словно шило для разматывания узлов… И душа его была полна любовной радости.
Через вечер, когда никого у него не было, он вытащил башмачок и стал внимательно смотреть на него, любоваться. Дева сейчас же впорхнула, как ветерок, и они тут же прильнули друг к другу. С этих пор каждый раз как он вынимал башмачок, дева, как бы отвечая его мыслям, сейчас же прилетала. Сан дивился и расспрашивал ее. А она смеялась и говорила:
– Так, как-то кстати приходится!..
Однажды ночью пришла Ляньсян и с испугом заметила:
– Послушай, какой у тебя плохой вид. Как твое здоровье? Почему это?
Студент сказал, что он сам ничего не замечает. Лянь сейчас же простилась и ушла, назначив свидание через десять дней. Как только она ушла, пришла Ли, и приходила все время, не оставляя ни одного вечера свободным.
Раз она спросила:
– Что же эта твоя любовь так долго не приходит?
Сан сказал, как у них условлено. Ли засмеялась и спросила:
– Кого из нас двоих, меня или ее, ты считаешь красивее?
– Можно сказать: обе вы прекрасны, – отвечал студент. – Только у милой Лянь кожа нежнее и мягче…
Ли изменилась в лице и сказала:
– Ты говоришь: красивы мы обе… Это ты только мне так говоришь… Та, наверное, настоящая фея из лунных чертогов. А мне, конечно, с ней не сравниться!
И надулась… Стала считать по пальцам. Сосчитала, что десять дней уже прошло. Велела не выдавать ее и решила тайком посмотреть на Ляньсян.
В следующую ночь действительно пришла Ляньсян. Стали очень мило шутить и смеяться… Потом пошли спать, и вдруг дева испуганным голосом говорит ему:
– Пропал ты! Всего десять дней, как я тебя не видела, а смотри, как ты высох и осунулся: куда больше прежнего! Уверишь ли ты меня, что у тебя нет еще и других встреч?
Студент спросил, почему она так думает.
– Я сужу, – сказала она, – по внутреннему состоянию: смотри – пульс-то твой еле-еле бьется, с перерывами, словно путанные нити шелка. Эта болезнь от беса!