Китайский эрос (сборник)

Автор неизвестен

В самый разгар спора раздался настойчивый стук в ворота.

«Уж не наш ли сюцай?» — обрадовались инокини и со всех ног бросились к выходу. Открыли ворота, а там стоит большой паланкин и рядом четыре малых. Слуга, стучавший в ворота, объяснил, что в скит пожаловала госпожа такаято. Игуменья, услышав знакомое имя, поспешила к гостье, которая, находясь здесь проездом, почтила скит своим присутствием. Дама вышла из паланкина, четыре ее служанки, уже успевшие выбраться из малых паланкинов, окружили хозяйку, и толпа женщин двинулась в храм. Гостья села, обменялась с настоятельницей церемонными фразами, испила чаю. Дама сказала, что желает провести в обители полуденное время,

и послала своего челядинца предупредить лодочника, что задержится. Игуменья повела ее в свою комнату.

— Я у вас не была года три, — сказала дама. — С тех пор, почитай, как скончался мой супруг…

— Однако сейчас ваш траур, как видно, уже кончился… Наверное, вы захотели возжечь благовония, а потому направили свои благородные стопы в наше ничтожное место! Не так ли?

— Именно так! — согласилась гостья.

— Осенью у нас прекрасно! Вольготно!

— Не до развлечения мне! Нет у меня сейчас настроения! — вздохнула дама.

Игуменья прочла в словах гостьи намек.

— Вам сейчас одиноко после кончины супруга?

Дама, поднявшись, подошла к двери и прикрыла ее.

— Мать-игуменья, я была всегда с тобой откровенна. Не забудь этого… И сегодня я хочу говорить напрямую. Вот ты сказала, что я одинока. Какое там одинока! Я места себе не нахожу! А ведь прошло после смерти мужа всего только три года. Как же вы, голубушки, всю жизнь одни маетесь?

— Почему же одни?.. Не буду таиться, почтенная. Не забывают нас прихожане-благодетели. Иначе хоть помирай! Разве можно вытерпеть?

— А есть ли кто сейчас у вас, матушка?

— Был один прелестник — сюцай… на экзамены к нам приехал. Да только недавно ушел и все не возвращается. Мы как раз о нем сейчас говорили.

— Забудь пока о нем, матушка!.. Есть у меня к тебе дело. Если ради меня постараешься, то и сама внакладе не останешься!

— Что за дело, почтенная? — заинтересовалась игуменья.

— Заехала я как-то возжечь благовония в храм Осиянного Счастья. Остановилась, как водится, у них на постой. И тут я увидела одного монашка, видом прелестного, но еще не бритоголового. Не скрою от тебя, вспыхнул в моем сердце огонь, потому как истосковалась я за долгое время по ласке! Поднес этот отрок мне чаю, мы разговорились. Он мне рассказал о себе, сколько лет сообщил. И держится, надо сказать, свободно — без всякой боязни, а говорит так складно, красиво! Одно слово — прелестник! И пошла у меня голова кругом! Отослала я своих служанок, а его повлекла в постель. Думаю, испытаю его в делах любовных. И что же ты думаешь? Этот негодник не только сведущ в любовных утехах, но не уступит никакому силачу. В общем, привязалась я к нему всей душою и чувствую, что расстаться с ним мне невмочь! Всю ночь строила разные планы и решила взять его с собой. Но как? Ведь я вдова и должна остерегаться постороннего взгляда, чтобы ненароком не опозориться. Если же прятать в своем доме — значит чувствовать во всем связанность. Какое тогда удовольствие? Вот я и подумала: а что если посоветоваться с игуменьей? Возьми его, матушка, в свой скит и обрей ему голову. Будет он у тебя словно монахиня, нежный облик его вполне для этого подходит. А когда я вернусь домой, вы оба приедете ко мне как настоятельница и послушница. Он будет жить в молельне, а для всех моих родственников останется твоей ученицей. Понятно, я буду с ним миловаться, но делать так, что никто не узнает: ни люди, ни бесы!.. Вот отчего я пришла к тебе нынче. Очень прошу — помоги! Обещаю, что если ты согласишься, то и тебе перепадет от него удовольствие. И не будешь ты больше вспоминать своего ненаглядного!

— Превосходно придумала,

благодетельница! — воскликнула игуменья. — А ревновать — то ко мне не станешь? Ведь и я свою руку к сладкому куску приложу!..

— Какая тут ревность! Я же сама пришла за помощью! А тебе я отведу специальное место, и никто ничего не заподозрит. Ну, не славно ли?

— Коли так, я непременно пойду за ним. К тому же сейчас это будет особенно удобно, так как у нас на днях пропала одна ученица — самая меньшая. Ее-то мы и подменим, и никакой любопытный не догадается!.. Вот только как его сюда заполучить?

— Об этом мы уже договорились! Он обещал бросить своего наставника и прийти ко мне. Я уверена, что он это сделает!

В этот момент раздался стук в дверь, и на пороге появились молодые монахини.

— У ворот стоит какой-то юноша, спрашивает нашу благодетельницу, сказала одна монахиня.

— Ну вот, кажется, и он! — воскликнула дама. — Живей зовите его сюда!

В комнату вошел красивый юноша. Молодые монашки стрельнули глазами и заулыбались. Дама, кивнув ему головой, велела подойти ближе. Юноша поклонился игуменье, которая с первого же взгляда оценила его достоинства.

— Что я говорила? — проговорила дама, взяв гостя за рукав и подводя к настоятельнице.

— Ни дать ни взять — отрок Шаньцай! /20/ — воскликнула игуменья. — У меня даже перед глазами все поплыло, и будто я обмякла сразу!

Дама, довольная, рассмеялась. Игуменья вышла на кухню приготовить закуски и рассказала о разговоре монашкам.

— Ах, как это прекрасно! — воскликнули они и даже прищелкнули пальчиками от удовольствия.

— Только мне придется вместе с ним уехать! — добавила настоятельница.

— Вы нас покидаете? — огорчились молодые монахини. — Одна собираетесь вкушать удовольствие!

— Сие дар небес! — возразила игуменья. — Однако же, думаю я, что и вы в одиночестве не останетесь!

Они рассмеялись. Монахиня, вернувшись в комнату, застала даму в объятиях юноши. При виде настоятельницы она вытащила из дорожной шкатулки брусочек серебра — десять лянов.

— Вот мой залог! Сейчас я возвращаюсь в лодку, а он, — она показала на молодого человека, — пока останется здесь. Через некоторое время вы вместе приедете ко мне. Ничего не перепутайте!

Отдав распоряжение возлюбленному, дама вышла в гостевую залу, где ее уже ждала трапеза. Отведав кушанья, она сразу же направилась к паланкину. Игуменья, проводив гостью, закрыла ворота и вернулась к молодому послушнику. Она внимательно оглядела его со всех сторон. Да, действительно, ей сильно повезло! Ну прямо яркий адамант середь темной ночи! Монахиня притянула юношу к себе, и их уста слились в жарком поцелуе.

— На несколько дней твоя благодетельница уступила тебя мне, а потом мы будем с тобой попеременно, — сказала игуменья, приступая к любовной битве. А когда кончилось удовольствие, она встала и бритвой сняла с головы юноши волосы.

— Теперь тебя не отличишь от Цзингуань! — засмеялась она, оглядев молодого человека. — Под этим именем ты и пойдешь к благодетельнице!

Само собой разумеется, в эту ночь настоятельница не отпустила юношу со своего ложа, и молодым монашкам оставалось лишь жадно глотать слюнки. На следующий день игуменья стала собираться в дорогу и послала человека нанять лодку.

— Вы пока оставайтесь в ските, — сказала она монашкам, — я же поеду туда разузнаю! Если там все в порядке, я обратно уже не приеду, а пошлю вам свое послание. Как получите его, отправляйтесь к себе домой. А если кто появится от Янов, скажите, что Цзингуань уехала с матерью-игуменьей, а куда — вам неизвестно.