Китайский попугай
Шрифт:
– Пустяки. – В голубых глазах девушки прыгали смешливые искорки. – Всему виной брюки. Будь я в юбке, ваша отбивная не упала бы на пол. Отсюда вывод – женщина должна одеваться по-женски.
– Упаси боже, вы просто восхитительны в таком виде, – воскликнул галантный молодой человек и подозвал официанта: – Принесите мне что-нибудь более съедобное и салфетку для мисс.
– Чего? Нет у нас салфеток. Могу принести полотенце.
– Спасибо, мне ничего не надо, – отказалась девушка.
– Если вы позволите, я с радостью возмещу убытки…
– Пустяки! –
С каждой минутой девушка нравилась Бобу все больше.
– А у вас уже есть такая практика?
– О да! Мне часто приходится бывать здесь во время работы.
– Вы работаете?
– Работаю. Поскольку ваша отбивная создала непринужденную обстановку и избавила нас от необходимости официально представиться друг другу, могу сообщить, что я работаю в кино.
«Ну конечно, – подумал Боб, – пустыня сейчас просто рай для киношников. Как я сам не догадался, что такая красивая девушка может быть только кинозвездой?»
– Мне кажется, я видел вас в фильме… – рискнул он.
Но девушка избавила его от необходимости врать, перебив:
– Видеть меня в фильме вы никак не могли и не увидите. Моя работа в кино гораздо интереснее. Я подбираю натуру.
Тут Бобу принесли другое блюдо, предусмотрительно уже порезанное в кухне на мелкие кусочки, но он был целиком поглощен разговором с соседкой.
– Подбираете натуру? Интересно, как это?
– Да очень просто – разъезжаю по всей Калифорнии и выбираю подходящую для съемок натуру. В зависимости от заказа она должна в глазах нашей уважаемой публики быть Алжиром, Аравией или островами в южных морях.
– Как интересно!
– Еще бы! Особенно если любишь эти края, как я.
– Вы здешняя уроженка?
– Нет. Впервые я увидела эти места несколько лет назад, когда мы с отцом приехали в санаторий доктора Уайткомба, здесь неподалеку, за ранчо Мэддена, в пустыне. А когда я осталась совсем одна, пришлось взяться за работу. Впрочем, это я уже начала рассказывать вам историю своей жизни…
– Так и должно быть, женщины и дети мне всегда исповедуются – есть, наверное, во мне что-то пасторское. А кофе здесь отвратительный.
– Вы правы. Что закажете на десерт? Здесь предлагают два вида пирога – один яблочный, а другой кончился. Выбирайте.
– Уже выбрал. Тот, второй. Официант! Счет, пожалуйста. Разрешите, я заплачу за нас обоих.
– Ни в коем случае!
– Но после атаки, предпринятой моей отбивной на ваши брюки… Разрешите хоть часть тяжести снять с души!
– Глупости! Я в служебной командировке, мне платят суточные. А если будете упорствовать, заплачу и за вас!
Проигнорировав зубочистки, услужливо предложенные кассиршей, Боб Иден вслед за девушкой вышел на улицу. Уже совсем стемнело, и вокруг не было ни души. Цепочка разноцветных лампочек на фронтоне соседнего низкого здания извещала, что здесь можно поразвлечься.
– Куда
– Исключается. Этот фильм я отлично помню, он мне стоил десяти лет жизни. А что вы, собственно говоря, здесь делаете? Мне ведь люди тоже исповедуются. Я знаю о вас лишь то, что вы нездешний.
– Верно, нездешний. А зачем приехал – слишком долго рассказывать. Когда-нибудь все обязательно расскажу, а сейчас я должен разыскать редактора «Эльдорадо таймс». У меня к нему письмо.
– Вилла Холли?
– Как, вы его знаете?
– Да его все знают. Пошли, он, наверное, в редакции.
Молодые люди свернули на Первую улицу. Бобу Идену было приятно сознавать, что рядом с ним идет такое очаровательное стройное создание. Он еще не встречал девушки столь непосредственной, открытой и столь уверенной в себе, не чувствующей страха перед жизнью. Неужели этот заброшенный в пустыне городишко казался ему серым и неинтересным? Да он просто прелесть!
В окне редакции горел свет и была видна фигура худощавого человека, склонившегося над пишущей машинкой. При виде гостей Вилл Холли встал и сдвинул со лба зеленый козырек, заслонявший глаза от яркого света лампы. Он оказался высоким мужчиной, преждевременно поседевшим, с печальными добрыми глазами. На вид ему было за тридцать.
– Привет, Паула! – тепло приветствовал он девушку.
– Привет, Вилл. Ты только погляди, что я нашла в «Оазисе».
Редактор улыбнулся.
– Я всегда говорил, если кому и суждено обнаружить в Эльдорадо что-нибудь заслуживающее внимания, так это тебе. Не знаю, кто вы, молодой человек, но из пустыни лучше поскорее убраться, пока она вас не поглотила.
– У меня к вам рекомендательное письмо, мистер Холли, от вашего знакомого, Флэтгейта.
– О, Гарри Флэтгейт!
Взяв письмо, Вилл Холли задумчиво повертел его в руках.
– Эхо далекого прошлого! Мы с Гарри были начинающими журналистами в нью-йоркском «Сан». Вот это был журнал!
Прочтя письмо, журналист какое-то время молча смотрел в черноту за окном, видимо вспоминая прежние годы, потом обратился к гостю:
– Гарри пишет, что у вас тут дела.
– Верно, – подтвердил Боб. – Когда-нибудь я расскажу об этом, а пока хочу просить помочь мне найти машину, чтобы съездить на ранчо Мэддена. Можно здесь взять машину напрокат?
– Вы хотите увидеться с самим Мэдденом?
– Да, и как можно скорее. Он должен быть у себя на ранчо.
Вилл Холли с интересом смотрел на гостя.
– Сам я Мэддена не видел, но слышал, что он вчера приехал из Бэрстоу. Наверняка эта молодая особа сможет вам больше сообщить о нем. Вы знакомы?
– Да как сказать, – смущенно улыбнулся Иден. – Некоторым образом нас познакомила моя отбивная, но что касается имен и фамилий…
– Ага, понятно. Тогда разрешите представить: мистер Боб Иден, мисс Паула Вэнделл. Даже в этом предбаннике ада не следует забывать о хороших манерах.