Киты по штирборту. Второй шанс
Шрифт:
— Что здесь происходит? — Голос Хельги, неизвестно как оказавшейся рядом, донёсся до меня, как сквозь вату… — Отец… что ты… сказал… Рик…
Темнота…
— Физически, он в полном порядке. Даже удивительно. Тело по развитию соответствует примерно пятнадцатилетнему возрасту, жировая прослойка оптимальна, мышцы в тонусе. Явно занимается гимнастикой и очень неплохо. Я бы сказал, что комплекс упражнений ему ставил хороший профессионал… — Голос доносился откуда-то со стороны, но у меня не было сил даже чтобы открыть глаза, не то что повернуть голову… незнакомый голос. — Признайтесь, господин Бронов, учили парнишку… по вашим методикам?
— Доктор,
— Всё — всё… Понимаю. — Незнакомец вздохнул. — Вас волнует, что произошло с молодым человеком… Ну, судя по вашему же рассказу, это истощение. Не физическое, подчеркну, психическое истощение. Постоянный стресс никому не идёт на пользу. А мальчик жил в таком состоянии больше года. Даже для взрослых подобное состояние губительно, а уж для ребёнка, тем более, пережившего потерю родных… При всей своей пластичности, с таким давлением детская психика справиться не может. Достаточно было малейшего толчка… потрясения, чтобы организм пошёл в разнос. Вы говорите, он потерял сознание во время обычного разговора?
— Да. Мы просто обсуждали причины наших… моих недавних неприятностей… как Рик вдруг начал заговариваться, просить за что-то прощения… всё порывался куда-то уйти… — О, точно Край. Его гудение я ни с чем не спутаю…
— Вот вам и ответ. — Проговорил доктор. — Очевидно, во время беседы, он пришёл к выводу, что в происшедшем с вами есть его вина… я ведь не ошибусь, если предположу, что кроме вас, он ни с кем тесно не общался… после смерти родителей?
— Ну… да. Я его даже отшельником прозвал, в шутку. Он не обижался. — После недолгой паузы проговорил Край.
— Мальчик к вам очень привязан, господин Бронов. — Также помолчав, заметил доктор. — Похоже, вы для него, единственный «якорь». Родные погибли, близких друзей нет… Представьте, что он почувствовал, когда пришёл к выводу, что во всех бедах происшедших с единственным близким ему человеком, виноват только он?
— Отец, ты что, обвинил Рика в том… — Начала, но тут же осеклась Хельга.
— Дура, что ли? Дочка, как я могу в чём-то винить тринадцатилетнего пацана?! — Рыкнул Бронов…
— Тише, пожалуйста. Рику нужен покой и совсем не нужны волнения. — Доктор одной фразой пресёк начинавшийся скандал. — Хм, может быть, будет лучше забрать его в госпиталь? А как выздоровеет, подыщем хороший пансион…
— Даже не рассчитывайте. — Резко заявила Хельга. — Рик останется у нас.
— Я уже подал документы на опекунство. Рик мне, как сын. — Поддержал дочь Край и в голосе его вдруг прорезалась угроза. — Доктор, даже не вздумайте препятствовать. Вы же не хотите получить такого врага, как я, правда?
Хм… интересно, а что такого может противопоставить уважаемому доктору обычный отставной флотский старшина?
— Господин Бронов, давайте обойдёмся без угроз. Если вы не забыли, то я эмпат и прекрасно вижу, что вы искренне привязаны к ребёнку. И, естественно, я не буду препятствовать принятию положительного решения о вашем опекунстве. — Холодно проговорил доктор, а я еле удержал чувства в узде. Эмпат?! Здесь есть адепты Эфира? Тихо, Рик… тихо… не время показывать эмоции. Если доктор не врёт, то спалюсь на фиг. А выдавать тот факт, что я всё слышу, мне как-то пока не хочется.
Но вот то, что Край не винит меня в происшедшем, это… хорошая новость. Тут он не прав, конечно, я виноват, но… самое главное, что он
Хельга тихонько вошла в комнату, ещё недавно бывшую её собственной спальней и, убедившись, что Рик сладко спит, прошмыгнула к массивному гардеробу в углу светлой, скромно обставленной комнаты.
Сегодня у неё был важный день. Капитан «Феникса» Владимир Игоревич Гюрятинич, должен представить её экипажу, как помощника штурмана и, официально, шестого офицера корабля. А потому… из шкафа был извлечён парадный чёрный мундир с серебряными, надраенными до блеска знаками различия. Хельга окинула одежду довольным взглядом и, чуть подышав на значок выпускника — отличника, протёрла его рукавом рубашки. Убедившись, что мундир в полном порядке, от длинной узкой юбки, до воротника — стойки, девушка улыбнулась и, бросив короткий взгляд на разметавшуюся в постели фигурку мальчишки, махнув рукой, принялась переодеваться. Во — первых, единственный гипотетический зритель ещё спит, а во — вторых, ему всего тринадцать! «Свои» тринадцать лет, она благополучно забыла…
Расправив почти незаметную складочку на кителе, Хельга окинула изучающим взглядом своё отражение в зеркале, висящем на внутренней стороне дверцы шкафа и, удовлетворённая увиденным, решительно кивнув, осторожно, чтоб не зашуметь, закрыла створку, предварительно сложив на полку шкафа домашнюю одежду.
— Каждое утро бы так просыпаться. — Голос, раздавшийся за спиной Хельги, заставил её подпрыгнуть на месте. Моментально развернувшись, она уставилась на кровать, но мальчишка продолжал спать, как ни в чём ни бывало. Послышалось?
Точно послышалось. Хельга тряхнула гривой русых волос и, ахнув, помчалась вон из комнаты. До начала представления осталось чуть больше часа, а у неё ещё и коса не заплетена!
Тихо хлопнула дверь комнаты, по коридору раздался перестук низких каблучков форменных туфель с небольшими серебряными пряжками… и на втором этаже небольшого дома в пригороде Новгорода, воцарилась тишина.
— Чёрт, чуть не спалился. — Открыв глаза, выругался Рик, а на лице у него расцвела шкодливая улыбка. — Нет, но какие формы! М — м… Вот повезло этому самому капитану!
Впрочем, улыбка довольно быстро пропала. Паренёк взглянул на висящие над трюмо часы и, вздохнув, принялся выбираться из постели. Не у одной Хельги сегодня большой день. Рику предстоит не менее важное дело. Нужно объясниться с Краем и решить вопрос об опекунстве, поднятый вчера отставным старшиной в разговоре с доктором.
И как себя вести в такой ситуации, Рик представлял плохо. Но… молчать и притворяться, что ничего не слышал, не знает и не понимает, он тоже не мог. После всего услышанного вчера, это было бы просто… некрасиво.
Это будет очень трудный разговор…
Глава 8. Новгород — культурный город
А может быть, я просто себя накрутил. Честно говоря, меня до сих пор потряхивало от позавчерашней, как выяснилось при взгляде на календарь, истерики. Не то, чтобы очень сильно, но… заметно. И мимо дядьки Края этот факт не прошёл. Ну да, зря что ли, он сверлил меня обеспокоенным взглядом все время, пока мы завтракали в небольшой столовой на первом этаже.
Поблагодарив кухарку, только вчера нанятую Хельгой, мы с Броновым одновременно поднялись из-за стола.