Клад вишнуита
Шрифт:
— Об этом мы поговорим потом. Ответьте, где же все-таки Радхарани?
— Мы сначала немного закусим, а потом побеседуем о ней.
— Не до еды, когда тяжко на сердце.
— Тяжко на сердце из-за Радхарани? Почему же?
— Не знаю. Но вот я уже восемь лет я тоскую о ней.
— Я не уверена, что вам надо видеться с Радхарани. Разве это может что-нибудь изменить?
— Мне достаточно хотя бы взглянуть на нее!
— Неужели стоило страдать все эти восемь лет, чтобы только взглянуть на Радхарани?
— Разные бывают
— Ну что ж, после завтрака я покажу вам вашу Радхарани. Но вы увидите ее только в том большом зеркале.
— Почему я смогу увидеть лишь ее отражение? Ведь я ждал этого целых восемь лет!
Трудно сказать, понимали ли они друг друга, но разговор шел именно так.
— Я вам не вполне доверяю, — сказала Радхарани. — Вы видели ее восемь лет назад. Сколько же ей тогда было?
— Лет одиннадцать.
— И одиннадцатилетняя девочка смогла пробудить в вас такое сильное чувство!
— Почему бы и нет?
— Я никогда не слышала ничего подобного.
— Можете считать это простым любопытством.
— Как это понимать?
— Как желание увидеть ее.
— Я покажу вам только ее отражение в этом большом зеркале. Вы будете смотреть на него издали.
— Но что мешает мне встретиться с ней как подобает?
— Она девушка из знатной семьи.
— Но ведь и вы тоже.
— Я — другое дело. Я сама себе хозяйка, ни от кого не завишу, а поэтому могу встречаться с кем хочу. Она же зависит от мужа, и без его разрешения…
— От мужа?
— Да, а почему вас это удивляет?
— Значит, она замужем?
— Вас удивляет, что девятнадцатилетняя девушка из индусской семьи замужем?
Рукминикумар схватился за голову.
— Можно подумать, что вы собирались на ней жениться.
— Разве нельзя этого желать?
— Но знает ли ваша супруга об этом вашем желании?
— У меня нет супруги. Моя жена умерла задолго до встречи с Радхарани.
Радхарани прошептала про себя: «Слава тебе, всевышний! Сохрани мне храбрость еще на несколько минут». Вслух же она сказала:
— Итак, вы знаете, что Радхарани замужем. Неужели и теперь не остыло ваше страстное желание ее видеть?
— Нет.
— Достоин ли вас такой ответ?
— Но я так и не узнал, зачем Радхарани искала меня.
— Радхарани хотела вернуть вам все, что вы когда-то ей дали. Вы согласны получить долг?
— Если мне вернут все сполна, — сказал, смеясь, Дебендранарайан.
— А что вы ей дали?
— Деньги.
— Возьмите их.
С этими словами Радхарани достала ту самую банкноту и подала ее Дебендранарайану. И он увидел написанное собственной рукой имя Радхарани.
— А муж Радхарани когда-нибудь видел это? — спросил он.
— Радхарани не замужем. Про мужа я выдумала.
— Но я еще не все получил.
— Чего же еще вы хотите?
— Две рупии и материю на сари.
— Если сейчас вам будет возвращено все, вы уйдете, даже не позавтракав. Ведь ростовщик не засиживается,
— Но мне причитается еще очень многое.
— Что же именно?
— Я отдал Радхарани свое сердце и пока ничего не получил взамен.
— Сердце Радхарани давно ваше, так что и этот долг оплачен.
— А процентов я никаких не получу?
— Разумеется, получите.
— И что это за проценты?
— В благоприятный час Радхарани отдаст вам свое грешное тело и почувствует себя свободной от всех долгов.
С этими словами Радхарани вышла из гостиной.
8
Вскоре появился управляющий и сообщил Дебендранарайану, что госпожа приказала проводить гостя в отведенную для него комнату. В положенное время Раджа Дебендранарайан сел за стол, и Радхарани сама угощала его. После завтрака Радхарани сказала:
— Еще я вам должна две рупии и сари, сари я износила, а деньги потратила и вернуть их вам не могу. Возьмите взамен то, что я берегла для вас.
С этими словами Радхарани достала очень дорогое бриллиантовое ожерелье и подошла, чтобы надеть его на шею Дебендры. Но он запротестовал:
— Если долг будет возмещен только так, то я предпочитаю взять ожерелье, которое сейчас надето на вас.
Засмеявшись, Радхарани сняла с себя ожерелье и надела его на шею Дебендранарайану.
— Вы со мной рассчитались, — сказал он, — а вот я ваш должник.
— Почему?
— Деньги за ту гирлянду мне вернули, значит, я должен вернуть гирлянду.
Радхарани засмеялась.
Дебендранарайан снял с себя жемчужное ожерелье и, надевая его на шею Радхарани, сказал:
— Вот я и возвращаю.
В это время послышались звуки раковин.
— Кто это играет? — крикнула Радхарани.
— Это я, Читра, — ответила одна из ее служанок.
— Зачем ты это делаешь?
— Я надеялась за это что-нибудь получить.
Излишне говорить, что Читра получила вознаграждение. Но она сказала неправду — Радхарани сама посадила ее возле двери и велела играть.
Оставшись вдвоем, Дебендранарайан и Радхарани повели задушевную беседу. Чтобы рассеять недоумение Дебендранарайана, Радхарани рассказала ему обо всем, что произошло после их встречи: и о том, как ей с матерью пришлось бедствовать, и о том, как в конце концов суд признал их право на наследство, как умерла мать и каким добрым был Камакха-бабу. Рассказала она и о Бошонто, и о том, как было послано объявление в газету Время от времени рассказ ее прерывался то смехом, то слезами. Этой долгой беседой она утолила копившуюся годами жажду сердечного общения, жажду, которая лишь может сравниться с жаждой птицы чаток. И так же, как вершины гор, изнывающие под лучами горячего солнца, оживают от прикосновения капель дождя, так ожил Дебендранарайан.