Кладбище богов
Шрифт:
– А ты остаешься здесь.
Потом показал на энейца-банщика и добавил:
– Вместо него.
Никогда еще Петрович не видел в глазах живого существа столько ужаса и безнадежного горя, сколько промелькнуло в глазах проштрафившегося энейца.
Впрочем, Петровичу хватило ума понять, что ему оказана большая милость и ею стоит дорожить.
Полет на «рыбе» не произвел на Влада особого впечатления. Они просто вошли в салон, похожий на самолетный, люк закрылся. Раздался гул, пол завибрировал.
Солдаты проводили их до местного филиала Академии – двухэтажного особнячка, очертаниями напоминающего районный Дом культуры.
В просторном холле Аматис вдруг остановился.
– Гляди-ка, уже и здесь подвесили!
Влад увидел большое – в человеческий рост – зеркало, на котором неторопливо менялись какие-то картины.
– Подарок Гильдии Темного Знания, – сказал подошедший дежурный. – Удивительная вещь: каждую минуту – новая картина! Лучше, чем зеркальный зал в Лаве!
– Ничего удивительного, – буркнул Аматис. – Очередные темные штучки… Покажи-ка нам, где оставить арестованного, пока я не решу вопрос с вашим магистратом.
Сночеза заперли в пустующем кабинете. Из мебели там был только стол и два стула, совсем как в тюремной комнате для допросов.
Владу было приказано оставаться в коридоре и слушать, чтобы знахарь сидел тихо. Вступать в любые разговоры Аматис категорически запретил.
– У хорошего знахаря всегда найдется пара темных фокусов, которые не отберешь при обыске, – сказал он. – Тебя, как новичка, можно расколоть в два счета.
Оставшись один, Влад прислонился к стене пустого коридора. Ему было слышно, как за запертой дверью неторопливо вышагивает Сночез.
И вновь в груди поднялось волнение. За дверью находится человек, который, возможно, знает ответ на самый важный сейчас для Влада вопрос: как вернуться домой. Правда, дверь эту открывать нельзя, и даже перекинуться словом со знахарем ему запретили. Влад стремился сохранить спокойствие. В конце концов, никуда этот старик не денется. Будет еще время поговорить.
Вскоре вернулся Аматис. С собой он вел двоих рослых вооруженных людей – то ли солдат, то ли полицейских.
– Заходи, постоишь у двери, – кивнул он Владу, первым входя в комнату к арестованному.
Солдаты остались сторожить снаружи.
– Может, сам хочешь что-нибудь рассказать? – насмешливо спросил Аматис, усаживаясь за стол.
Сночез стоял спиной к нему, глядя в крошечное окошко, в которое пролезла бы разве что кошка.
– Что говорить, вы и сами все мне сказали, – ответил он. – Вы сами все знаете и сами за меня все решите.
– Ну, сказали мы отнюдь не все. – Аматис пристально наблюдал за стариком, но тот просто стоял, ничем не выдавая своего состояния. – Мы тут еще решили подсчитать, сколько налогов ты утаил, пока практиковал в деревне свои делишки.
Сночез
– Получить обратно темный сан ты уже не сможешь, а вдобавок отправишься на топливные станции – отрабатывать долги правительству.
– Зачем вы мне об этом говорите? – спросил Сночез. – Вы же не следователь, не судья.
– Это верно, – усмехнулся Аматис. – Свидание с судьей у тебя впереди. А знаешь, от меня зависит, что именно судья будет знать о тебе.
Старик наконец повернулся и посмотрел на Аматиса тяжелым неподвижным взглядом.
– Хотите получить с меня мзду? Но у меня уже ничего нет, вы все забрали…
Аматис вдруг вскочил и ударил кулаком по столу.
– Я – Просвещенный магистр и преданный слуга Верховной Академии! – заявил он. – Не смей относиться ко мне как к провинциальному чиновнику, которым ты привык давать взятки. Меня это не интересует!
После продолжительной паузы Сночез сел на стул напротив Аматиса.
– А что же тогда вас интересует, редре? – спросил он с некоторым удивлением.
– Только зеркала, старик, – уже спокойно ответил Аматис, подвигаясь чуть ближе. – Огромные зеркала, которые наводнили города. Я знаю, что тебе об этом кое-что известно.
– Не больше, чем вам, редре, – старик опустил глаза. – Мы только что прошли мимо такого зеркала – я видел столько же, сколько и все.
– Это неправда. – Аматис бросил быстрый взгляд на Влада. – Ты участвовал в темных экспериментах с зеркалами. И ты замешан в истории с таинственным городом на мысе Тан. Это звенья одной цепи. Не советую отпираться, у меня надежные данные.
Сночез сидел, глядя в одну точку, и нервно перебирал пальцами.
– Уважаемый магистр, я действительно ничего не знаю, – пробормотал он.
– Ну, если так, – Аматис сухо рассмеялся и привстал, – я пошел составлять отчет для трибунала. Представляешь, сколько интересного я могу добавить в твою биографию?
«Менты – они везде менты», – подумалось в этот момент Владу.
– Или предлагаю другой вариант, – продолжал Аматис. – Давай добьемся от тебя правды с помощью ваших же темных штучек. Ты даже не представляешь, сколько ваших замечательных идей использует Протекторат.
– Да не нужно ничего… – с досадой отмахнулся Сночез. – Вы не того взяли, редре. От меня вам будет очень мало толку.
– А от кого будет толк? Может, посоветуешь парочку своих друзей из Темной Гильдии?
– Это очень большая тайна, редре, – хмуро ответил Сночез. – Я в самом деле ничего не знаю. И не думаю, что кто-то вам что-то откроет. Никакие угрозы не помогут. Ничего не поможет.
– Я склонен верить в лучшее, старик. Продолжай. Говори все, что знаешь.
– Вам нужен Большой Беледин, редре…
– Что?! – Аматис привстал. – Большой Беледин? Тот самый?
– Большой Беледин – он один, редре. Его потому и называют Большим, чтобы ни с кем не путать.