Кладбище на Одного
Шрифт:
Ее отлично закалила жизнь в неблагоприятном районе.
– Действительно?
– удивленно вскидываю брови - нарочито высоко, чтобы помочь девочке расслабиться.
– Но здесь когда-то жила Клара, знаете?
– Нет, - пожимает плечами девочка, и теперь она немного отпустила дверь, и ее симпатичная белокурая головка включилась.
– Впрочем...
– Да?
– Ах да, конечно. Клара - бывшая арендаторша. Она снимала до меня. Съехала довольно давно, знаете? Год назад, кажется.
– Во оно что, - складываю руки на груди, и этот жест заставляет девицу снова
– А Вы не знаете, куда она переехала?
– Мы с ней толком не общались. Раз встретились, и только.
– Хорошо. Спасибо, - жестом прощаюсь и ухожу.
Дверь за мной закрывается очень быстро, и мечты о заднице блондинки остаются лишь мечтами.
Она не принимала никакого наследства. По крайней мере, здесь. Снимала эту квартиру не один год, а потом съехала. И теперь ее нужно снова искать. Кнопка открытия двери в подъезде срабатывает не сразу, и я в бешенстве бью дверь ногой, еще раз, снова. Но это не помогает. Остается только снова нажать кнопку и уйти из этого клоповника.
Мне нужна помощь. Мне нужно в церковь. И я сажусь за руль, стараясь ни о чем не думать, и опускаю стекла, пытаясь запустить в голову свежий ветер. Но это не помогает.
Я звоню на номер Филиппа, но телефон выключен. Если моего святого отца нет на месте, я просто зайду в его кабинет и буду ждать его там день, ночь и даже больше, если понадобится. Мне нужно исповедаться.
Меня пропускают в служебные покои, и я поднимаюсь вверх по крутой лестнице. Я не стал спрашивать, почему меня не встретил лично архимандрит. Списал это на большое количество бумажной работы. Но как только я захожу в кабинет, на лице сидящего за столом Филиппа оказываются прописаны все ответы на мои вопросы.
– Что у тебя с телефоном?
– бурчу с порога и бесцеремонно заваливаюсь в кресло без приглашения.
Филипп встает и молча передает мне желтый почтовый пакет, а затем возвращается на свое место.
– Что это?
– вскидываю брови - на этот раз искренне.
– Что бы это ни было, вскрывать это здесь не стоит, - наконец, разверзаются уста священника.
– Она снова была здесь. Но я не хочу, чтоб она здесь еще раз появилась.
– Почему?
– Она помечена Сатаной. Истинно тебе говорю.
– Неужто ты во все это веришь, Филя?
– задумчиво верчу в руках пакет.
– Не перегибай палку, - стучит ногтем по столу Филипп.
– Для чего ты пришел?
– Что у тебя с телефоном?
– Для чего. Ты. Пришел?
– Хочу исповедаться.
– И что же?
– Хотел исповедаться, - резко встаю, ощущая легкий шум где-то на задворках черепа.
– Но, раз уж ты не в духе, я зайду позже.
– Постой, - голос Филиппа звучит удивительно глупо и жалко.
– Да?
– Она кое-что мне рассказала.
– И что теперь? Что меняется?
– Ничего. Храни тебя господь.
Пожимаю плечами и выхожу из кабинета.
Хотя, мне хотелось ответить "Взаимно".
Сцена 9
Я
Пачка документов, фотографий и медицинских снимков разваливается и рассеивает мое внимание. Поморгав немного, я сосредотачиваюсь снова и первым вижу большой лист формата A4 с надписью "ЗАКАЗ". К нему прикреплено еще несколько листков с текстом, отпечатанным крупным шрифтом и озаглавленным как "Техзадание".
Это просто очередной заказ. Она передала Филиппу заказ для меня. Очаровательно. В голове у меня все понемногу встает на места. Разброд мыслей, образовавшийся благодаря возвращению Клары в мою жизнь, с ее же подачи превращается в стройный порядок. Она просто пыталась найти меня, чтобы сделать заказ. Нервничала, говорила загадочно, и все в таком духе - как и бывает у неудачников, которые пытаются вписаться в дело с серьезными людьми и изображают высочайший уровень конспирации. Я отпиваю треть стакана лимонада, и он обжигает мое горло, и я откашливаюсь и читаю следующий документ. Но слова расплываются, и я откладываю бумагу и бесцельно, рассредоточено рассматриваю приложенные снимки.
Объект - мальчик. Симпатичный мальчуган с темными волосами и кругленьким личиком. Вот его первые шаги, а вот его фото из детского сада. На одном из снимков указано, что это актуальное фото. Он одет, как школьник.
Мы расстались после того, как она сделала аборт. Она не хотела, но я ее убедил. Так было лучше для нас двоих. С годами я только убедился в этом и даже тогда, год спустя, я так и сказал ей, но она ответила, что это не стоит обсуждения. Я решил, что она все поняла. Что она просто решила все забыть. Я видел отрицательный тест, фото которого она мне скинула через пару месяцев, когда ХГЧ должен быть точно упасть. Я проверял дату снимка.
Зачем я обо всем этом думаю? Я начинаю сомневаться, как любой здравомыслящий человек. Но есть еще вот какой момент. Мы занимались незащищенным сексом десять лет назад. Или около того. А пареньку на вид лет шесть или семь - я не могу узнать точно, потому что ни в одном из документов не указаны ни его возраст, ни полное имя. Он только пошел в школу - так мне кажется. Он точно не мой. И она просто из тех, кто "не может прокормить", но может оплатить кругленькую сумму за ликвидацию. Эти выводы позволяют мне продолжить изучение материала.
И на этом этапе я вынужден застрять.
В шапке документа значится "Центр Молекулярной Генетики". И это не совсем обычный документ. Это может быть подделкой, конечно. Но, судя по этому анализу ДНК, ребенок, чье имя удалено из текста с помощью канцелярского ножа, является мне сыном.
Далее в пакете - подробности обычным текстом. Много болтовни, которую я пропускаю - и немного информации по существу. Она забрала у меня прядь волос в свое время. Потратила деньги на тест. И ничего не сказала. Молчала все эти годы. А теперь у нее заказ. Легко и просто. И она считает, что я это так просто стерплю. Я снова открываю "Техзадание" и жадно вгрызаюсь в каждую строчку текста.