Кладоискатель ABC(Сборник фантастических и приключенческих произведений)
Шрифт:
— Мы полетим без твоего разрешения.
— Что? — поднял брови Лекок.
Тимонен решительно зашагал к выходу.
— Тимонен, стой! — закричал Лекок. — Что это? Где я нахожусь? На пиратском корабле или на научной станции середины двадцать первого века? Что вы молчите? Вы заодно с ним?
— Пойми, Жан, — мягко остановил его Гюнтер, — если мы не полетим на помощь… как нам жить дальше? Ты не имеешь права запретить нам проявить человечность.
— Я блокирую космодром! — Лекок бросился к щиту управления и
— Ты, надеюсь, не будешь со мной драться? — усмехаясь, спросил австралиец.
— Да поймите вы, — кричал в отчаянии Лекок, — я отвечаю за вас! Это мой долг! Исполнение долга — тоже проявление человечности. Как я буду смотреть в глаза людям Земли? Все десять миллиардов скажут: он погубил своих ученых! Он сознательно послал их на смерть!
— А что скажут нам эти десять миллиардов? — вмешался Орлянкин. — Что скажут, если мы не попытаемся спасти две человеческие жизни?
— В последний раз, — сухо спросил Гюнтер, — отпускаешь?
— Нет, нет и еще раз нет!.. Или… действуйте без моего согласия! — и Лекок вышел, с силой хлопнув дверью.
— Тогда… — Гюнтер пожал плечами, — беру все на себя… Вот мой первый приказ: Тимонен летит на помощь «Заре». Кто летит с ним? Инструкция не разрешает полетов в одиночку.
— Я! — ответили хором все.
— А я думаю, — Гюнтер улыбнулся, — командир корабля должен сам выбрать себе спутника.
Все согласились, и когда пришел уже одетый в рабочий костюм космонавта Тимонен, Гюнтер предложил ему выбрать себе товарища.
Зеленоватые глаза Тимонена пробежали по напряженным лицам ученых и, потеплев, остановились на итальянце.
— О, грацие, грацие, радиомаэстро! — подпрыгнул от радости Трояни.
— Тим, — Гюнтер вынул из кармана мелко исписанные листы, — корректировать полет буду я. Но, когда сблизишься с кометой, бери управление на себя. Там обстановка будет, думаю, сложная. Действуй, как найдешь нужным…
Все, кроме Лекока, ушедшего в свою каюту, теснились за спиной Гюнтера. В глубине белого экрана они видели блестящий в лучах прожекторов космодром, две фигурки, деловито поднимающиеся по узкой лестнице к входному люку «Гермеса». Вот экран мигнул и показал Лимонена и Трояни, лежащих в амортизационных креслах…
— Как связь, Тим? — Гюнтер придирчиво вглядывался в экран. — Мутновато… а, вот теперь лучше.
— Все в порядке, Ганс. Давай команду, — сказал Тимонен.
— Разрешаю взлет, — спокойно, даже как-то буднично скомандовал Гюнтер.
Палец Тимонена лег на кнопку…
На столе звякнула посуда. Дом-цилиндр содрогнулся. Пол нажал на подошвы. Гюнтер тихо считал секунды:
— Айн… цвай… драй… все в порядке. Летят.
10
«Гермес» догоняет комету
«Гермес» — небольшой
Зато автоматики на «Гермесе» было много: автоматы-синтезаторы воды, автоматы-возобновители и очистители воздуха, обогреватели, осветители — все они питались от атомного сердца корабля.
В каюте штурмана, на видном месте, стояла небольшая кибермашина. Трояни любил потешаться над ней, заставляя решать глупейшие задачи. Например: какое имя больше подходит космонавту: Жан, Роберт, Ганс, Петр, Анти или Джакомо?
Бедная машина долго гудела и щелкала, добросовестно стараясь найти какой-то смысл в перечне имен, и, наконец, звонко отвечала: «Мало данных!»
Когда «Гермес» достиг скорости пятьдесят километров в секунду, двигатели были выключены, и космонавтам пришлось привыкать к невесомости.
— Мы делаем четыре миллиона триста тысяч километров за сутки, — Тимонен потер щеку, заросшую рыжей щетиной, — этого мало, чтобы догнать комету за несколько суток.
— Так увеличим скорость, — Трояни висел над креслом пилота.
— Рискованно.
— Для нас?
— Для горючего. Его понадобится много для торможения и для маневров, когда будем искать «Зарю».
— Но… Тим, еще больший риск лететь тихо. Ты что, забыл о вспышке?
— Ладно, — Тимонен положил руку на кнопку, — приготовься, сейчас тряхнет.
«Гермес» вздрогнул, и Джакомо, не успевший пристегнуться к креслу, с проклятьем полетел вверх ногами.
— Ничего, — усмехнулся Тимонен, — зато мы выжали шестьдесят километров в секунду. Пройдем за сутки пять миллионов сто восемьдесят четыре тысячи километров. Завтра войдем в комету.
А на следующий день произошел такой разговор с «Меркурием-1»:
— Гутен таг, Тим! Как связь?
— Терве, Ганс. Связь хорошая, устойчивая.
— Вижу, что ты небритый. Получай выговор… Ну как, догнали?
— Мы в заданной точке, но «Зари» нет.
— А вы искали ее?
— Экраны кругового обзора включены. Джакомо от них не отходит, но «Зари» нет.
— А что есть?
— Кое-где видели каменные глыбы. Самые разные: есть как булыжник, есть со скалу. Маневрировать трудно. Боюсь довериться автоматам.
Гюнтер немного подумал и сказал:
— Я ожидал, что найти «Зарю» будет трудно. Комета — «видимое ничто», так их называли еще в прошлом веке. А сейчас комета лишилась ядра, — это, в сущности, рой пылинок. Очень хорошо, что и электромагнитную броню она тоже потеряла, иначе мы бы не имели связи… Слушай, Тим, а не спутали вы обломок «Зари» с каменной глыбой?