Клан – моё Государство 5
Шрифт:
В это время к столовой подошёл Карпинский. Он был одет в брезентовые брюки, рубашку в клетку, поверх которой овчинная безрукавка и под ней просматривались рукояти пистолетов. На ногах у него были кожаные сапоги. К столовой подкатили три джипа, и из них вылезла бригада следователей под командой генерального прокурора Мельника, который сразу направился к Карпинскому. Они пожали друг другу руки и стояли молча, глядя один другому в глаза.
– Как будем дальше жить?- спросил Мельник.
"Яблочники" были рядом, как и все остальные, и всё прекрасно слышали.
– Мужик всегда живёт с бабой,- ответил Карпинский.- Тебя такая роль устроит?
– Не цепляйся за слова. Что будем делать? Премьер в каталажке обосновано, комар носа не подточит. Ты это всё организовал специально или это случайное совпадение по обстоятельствам?
– Любезный! Это не имеет значения. Ты хотел со мной встретиться, я пришёл. Если тебе что-то поручили – говори, а нет – пойду.
– Послушай, Бредфорд!- достаточно громко произнёс Мельник.- Не можешь ты не понимать происходящего. Дело не во мне. Возмущены все. Потому что это переходит пределы допустимого. Так действовать нельзя.
– Если это мнение всех, то мне их жаль. Через неделю они сюда приползут на карачках, и до блеска вылижут мои сапоги. Сделать?!!
– Не горячись. Разберёмся, давай, нормально.
– Нормально!!!? Я вас всех отправлю к психиатру. Всех!! Мать вашу!!- выругался Карпинский.- Надо, чтобы вам вправили мозги. Сделать клизму в голову. Или тебе напомнить, как ты стал генеральным прокурором, а они поимели власть?
– Я всё помню.
– Ни хрена ты не помнишь!! Вы пустили слезы и слюни, мол, шанс такой пропадает, порядок наведем и всё будет хорошо. Дай нам поддержку. Ладно, сказал я вам тогда, банкуйте. Не прошло и года, как стали друг друга презирать и опустились до низости выяснения отношений через трупы. Тебе напомнить мои условия?
– Ну, кто мог подумать, что всё так обернётся?!! Что так всё падёт.
– Это ты меня упрекаешь?! Разве я назначал людей на ответственные посты?
– Назначали мы по взаимной внутренней договорённости.
– Они назначали!!!?- возмутился Карпинский.- Речь разве шла о сучизме?
– Нет.
– Так какого рожна они возмущены? Может, я не понял, что они стремятся построить? Или вы хотели поиметь меня за дурака, и творить, за моей спиной и моим прикрытием, хуйню!!?
– Зачем ты так?!
– А как мне происходящее ещё оценивать? Вы мне клятвы дали. Под них я дал вам гарантии. Я хоть одно взятое на себя обязательство нарушил?
– Нет.
– Так кто должен дерьмо выгребать продажное и ставить его к стенке? Это моя работа? Только не говори, что были не в курсе.
– Знали, но искали способ это вынести тихо, без шума. Чтоб мусор из избы…
– Это не мусор!! Это гавно! Слышишь меня – ГАВНО!! И придумывать тут ничего не надо и специально подстраивать тоже. Он того не стоит, чтобы им заниматься. Гавно надо брать за одно место и выкидывать. Брать и выкидывать. Боитесь замарать рученьки?
– Некоторые отстранились и спрятались в тень, отмалчиваются,- сказал Мельник.
– Зачем ты про это толкуешь? Это меня не касается. Никаких объяснений мне
– Без твоих гарантий мы ничего не сможем, и ты это прекрасно знаешь.
– Так чего они взъерепенились?!!
– Ты обещал не вмешиваться.
– А где я вмешался?
– Арестовал премьера.
– Он мне мешал?- спросил Карпинский.
– По нашим данным – нет, но факт налицо. Теперь всё падёт на нас. Потому и возмутились.
– Стало быть, никто отвечать не желает?
– Часть вины мы возьмём на себя.
– Часть!! Это почему?
– Потому что его назначение проходило нормально, и он был одобрен единогласно. Никаких сомнений ни у кого на его счёт не возникло. И лучшей кандидатуры в стране нет до сего дня.
– Ничего себе формулировка!! У них не было сомнений на его счёт, а потому виноваты частично. Ты меня никак желаешь рассмешить. Так давай, похохочем вместе. Нет, я буду смеяться частично. Через раз. Властью, дружок, не шутят. Плакать надо от понимания причастности к ней. Навзрыд. Особенно от такой, какую вы организовали. Придётся ещё и окулиста пригласить.
– Тебе со стороны видней. Он свой в доску был человек. Надёжный.
– С того и начинай. Я с вами ничего не стал бы иметь общего, не будь у меня информации о ваших прежних заслугах, но…, но после случившегося, заслуг этих в упор не вижу. Вы облажались окончательно и бесповоротно. И не я лишаю вас доверия, вы сами лишили себя собственного доверия и уважения. Теперь поступайте, как хотите.
– Ты забираешь свои гарантии?
– Я снимаю всё. Поддержку вам оказывал в надежде, что вам хоть капельку удастся изменить жизнь людей к лучшему. Вы у власти больше трёх лет и ничего кроме скандалов и выяснений отношений не сделали. Народам от вас стало жить хуже. Дерьму помогать не буду.
– В принципиального играешь?
– Горе ты луковое! Я вас засранцев прощаю, могу себе это позволить, да народ наш всё вам припомнит и всё зачтет. Тебя не могу понять?!! Столько сил и средств в тебя вложил, тащил не ради власти. Проталкивал вверх для одной только цели, а ты куда ввязался?!! Во что ты влез? Не для того тебя готовили, чтобы ты ею обожрался. Не узнаю я тебя. Совсем. Это ты мечтал построить справедливое общество. Готов был жизнь за это положить, а что вышло? Пшик!
– На своём месте я всё делаю хорошо, чтоб ты знал. Случившееся вне компетенции генеральной прокуратуры. Данный вопрос обязана была толкать безопасность.
– Вот что!! Ты вертайся в Москву, запрись в своём кабинете и хорошенько подумай. Над тем, кому ты служишь. Закону, народу или кучке лиц, сгруппировавшейся по интересу. Если закону и народу, то не отступай. Если толпе, то все скоро окажемся в большом лагере, где правит беспредел. Тогда лучше застрелись.
– Можно подумать,- Мельник вскинул руки,- что твои клановые интересы законны, и направлены исключительно на благо народа!