Клан Пепельного Шторма: Изгой
Шрифт:
В голосе друга звучало сомнение. Рэм хлопнул его по плечу:
— Готовься. Если турнир не отменят, то я уверен — сейчас мы встретимся с Баки. Его план был гораздо хитрее, чем я рассчитывал. Он надеялся, что отсутствие клановой татуировки помешает мне восстановиться, и он сможет победить меня. Что ж, пусть попробует. Благодаря вмешательству Арианны Арзо, магии у меня хватит.
Изгой закрыл глаза и постарался отогнать все мысли. Медитировать пришлось долго. В комнате не было часов, но Рэму показалось, что слуга пришел только часа через два. Он отвесил адептам почтительный поклон и сообщил:
— Юные господа,
Когда адепты вышли на поле, трибуны гудели как ни в чем не бывало. Ничего не напоминало о том, что совсем недавно здесь бродило существо из нижнего мира. И, возможно не одно. Как и ожидал Рэм, на другой стороне стоял Баки и два его товарища. Коротко стриженный русоволосый Хэй Ваудо и низкорослый брюнет с кулаками-кувалдами — Эйн Тодзо. Отсюда Рэм не мог рассмотреть их клановые татуировки, но он помнил их и без этого — бабочка и журавль. Татуировка с журавлем всегда нелепо смотрелась на бычьей шее Тодзо, а за любые шутки на эту тему он сначала бил, а потом уже думал.
Рэм шепнул Игу:
— Твой — Тодзо. Вуадо и Баки беру на себя.
Его друг покачал головой:
— Судя по всему, Баки желает с тобой сойтись один на один, пока меня будут уделывать эта парочка.
Изгоц окинул товарищей своего двоюродного брата критическим взглядом и упрямо повторил:
— Вуадо и Баки я отвлеку.
Игу не стал больше спорить. Вуадо красноречиво сместился в сторону Игу, но Рэм был твердо намерен не дать ему напасть на друга. Тодзо с Игу были просто созданы для того, чтобы сразиться — оба в бою использовали большей частью магию земли, и предпочитали бить по врагу крепким кулаком, усиленным магической броней, а не заклинанием.
Над их головами ослепительно вспыхнул свет, и бой начался. Рэм и Баки соединил и руки одновременно. Изгой торопливо вызвал магический доспех и ударил молнией, заставляя Вуадо закрыться рунным щитом, и притормозить. Баки не терял ни минуты. Воздух перед ним уплотнился и превратился в свеающий бумеранг. Рэм привычно ушел от атаки брата и ударил навстречу. Только вместо бумеранга использовал тонкий водный хлыст. Ему удалось оплести ногу Тодзо и отбросить его в сторону Баки, но тот ударил чем-то зеленовато-голубым. Такого заклинания Рэм не знал. Похоже, клановая магия. Во избежание неприятностей он на несколько мгновений пробудил пепел — после магии Арианны это вышло неожиданно легко. Серое облако поглотило изобретение клана Вуадо. Рэм торопливо переключил точки силы и ударил широкой цепью молний, стараясь достать и Вуадо и брата.
Противники благополучно закрылись щитом. Но товарищ Баки, наконец, смирился с тем, что к Игу его не пустят, и оба адепта насели на Рэма. Сначала юноше пришлось прыгать, пропуская удар водного хлыста по ногам. Водную сеть он встретил рубящим кольцом ветра.
Оба адепта владели той же магией, что и Рэм, поэтому сначала юноши обменивались практически однотипными атаками. Всем троим приходилось использовать заклинания, требующие мастерства. Но противники Рэма быстро начали злиться. Изгой вертелся ужом, но пока успешно закрывался и уходил от всех атак, не забывая отвечать. Сменить тактику он решил в тот же момент, что и его брат. Рэм рванул вперед, пытаясь сократить расстояние и атаковать пеплом. Баки, наоборот, отступил и начал создавать что-то сложное. Изгой воспользовался заминкой
Рэм скрипнув зубами от досады, снова отпустил все лишние точки, оставляя активными только обе воздушные. А затем щедро зачерпнул силы из резерва и ударил молнией. Водный щит, некстати выставленный Вуадо, оделся разрядами. Юноша торопливо развеял его, и этим воспользовался Игу. Тот как раз закончил разбираться с Тодзо, и щедро обмотанный остатками магических доспехов кулак опустился на голову противника Рэма. Кажется, на этот рывок ушли последние силы Игу — юноша мешком осел на землю рядом со своим противником.
Изгой отвернулся от бесчувственного товарища и посмотрел на Баки. Тот продолжал создавать что-то странное под прикрытием смерча — воздух закручивался вокруг его врага, не позволяя разглядеть, что происходит. Рэм создал шторм, но все равно не смог продавить защиту Баки. Пару минут потоки воздуха закручивались вокруг братьев и уходили в небо. Тучи начали сгущаться над ареной. Изгой оценил количество оставшегося резерва и решился на рывок — вода и воздух, одетые молниями, свернулись в маленький смерч и одним мощным ударом разрушили воздушную оболочку, которую создал Баки. От усилий у Рэма дрогнули пальцы. И этого мига Баки хватило, чтобы атаковать.
Изгой увернулся исключительно на рефлексах. Только потом он смог рассмотреть оружие в руках брата. И едва не заскрипел зубами от досады. Баки тоже не терял времени даром и освоил одно из высших заклинаний клана Хенсо — меч молнии. Правда, Деги Хенсо создавал воздушный клинок в оболочке из молний в мгновение ока, а его сыну для этого пришлось попотеть. Но результат впечатлял. Если бы не тренировки с Мирэ и его кровавыми клинками, атаки Баки, скорее всего, быстро бы достигли цели. Но теперь два брата кружили по полю, и ни один не мог взять верх. Рэму хватало скорости только для того, чтобы уклоняться. Как назло, точки силы уже подернулись пленкой, и он не успевал сосредоточиться и пробудить их. А сил Баки хватало только на то, чтобы управлять мечом молнии.
Наконец, Рэм понял, что скоро резерва ему не хватит, чтобы создать пепел. Пришлось пожертвовать скоростью. Он замешкался всего на миг, и клинок вонзился ему в плечо, обжигая. Превозмогая боль, Рэм пробудил все пять стихийных точек, и вокруг него закружился пепел. Меч рассыпался серыми хлопьями, но боль не ушла, а только усилился. Изгой рухнул на колени, зажимая рану, которая напоминала скорее ожог, чем порез. На несколько мгновений он потерял контроль над пеплом. Но вместо того, чтобы погаснуть, точки силы продолжили сиять и одним рывком опустошили резерв.
… Когда Рэм смог поднять голову, то обнаружил, что перед ним распростерся брат. Он был без сознания, а его сапоги, штанины до колен и рукава рубашки до локтей превратились в лохмотья. Вокруг них на несколько шагов не осталось ни одной травинки — все превратилось в пепел.
Минуту над полем царила полная тишина. А затем трибуны разразились оглушительным ревом, приветствуя победителя турнира среди первого курса. У Рэма хватило сил только на слабую улыбку. Он жалел, что не может сейчас видеть выражение лица господина Зау. Но сильнее всего было жаль, что этого боя не видел Мирэ.