Клан Заката. Кочевник
Шрифт:
Но степень владения русским, у сэсена, скажем, не очень. Так, через пень колоду. Я, конечно, за четыре месяца-то, вроде как выучил немного наречие местных жителей, но тоже… На бытовом уровне, не более того. О высоких материях не поговоришь.
Я часто прихожу сюда. Побыть в одиночестве. Только лес, ветер, вода и обрыв. Как не утонул тогда, в холодной воде, да еще и зимой.
Не знаю. Плохо помню. Вот лечу вниз, зажмурив глаза. Удар о воду и быстрое течение подхватывает мое искалеченное тело, утаскивая вниз. Помню, захлебывался и никак не мог вдохнуть,
Потом… Уцепился за какой-то куст, и выполз на обледенелый берег, где благополучно и отключился. Сэсен говорит, меня нашли без сознания и уже почти мертвого. Пара подростков, Нур и Ильгиз, пришли рыбки половить, а там я валяюсь. Хорошие парни, мои ровесники. Они и притащили меня в селение.
Почти месяц провалялся в юрте сэсена, пока он меня пытался вылечить. Воспаление легких, да еще и раны, дело нешуточное. Вылечил… Почти. Руку отрастить сэсен даже не попытался. Только отпилил все, что осталось после попадания фаербола. Теперь вот… Калека-инвалид.
И с головой. Старик говорит, что душа моя, оказалась заточенной в осколке Камня. Как такое вообще возможно, не понимаю. Я вроде жив, а вроде и нет. Как в сказке про Кощея. На конце иглы смерть, а игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, ну и далее по сказу…
Правда, в моем случае, все сильно короче. Смерть моя в осколке «Камня Душ», а он в моей руке. И таскать с собой, похоже теперь придется всегда. Стоит отдалиться дальше, чем на сотню метров, так сразу, будто рассудок теряю, или вовсе могу в обморок грохнуться.
Ну вот, опять подступает апатия и желания, разбежавшись прыгнуть со скалы. Засиделся я тут, пора обратно. К людям, чтоб с ума не сойти. Толку в стотысячный раз обдумывать одно и то же, если все равно решения нет.
Нет, отсутствие руки, меня не очень сильно тревожит. Тут то чего беспокоиться… Руку, хороший лекарь и отрастить заново может. Дорого, конечно, и не все лекари на такое способны, но возможно. А вот что делать с душой, заключенной в камень, точнее даже в обломок камня, не представляю совершенно.
Сэсен тоже только руками разводит. Он больше со стихиями да элементалями разными. А тут требуется менталист. Причем, не абы какой, а сильный. И знающий, к тому же. Хе-хе… Доктор, излечи себя сам, называется.
Усмехнувшись, открываю глаза и начинаю подниматься с устроенного из лапника сиденья. Камень занимает место в плетенном из тонких кожаных ремешков мешочке, висящем на шее. Это специально для меня внучка сэсена сплела. Янбике. Смешливая девчонка, с серьезными донельзя огромными карими глазами и круглым лицом под черными, как смоль, тяжелыми волосами. «Хозяйка Души». Ну, это ее имя в вольном переводе если…
Именно она все то время, пока я валялся в юрте, не в состоянии даже до ветру сходить, ухаживала за моей тушкой. Кормила, поила. Вот только что не мыла. Не положено. Все же, я как ни крути, чужой мужчина. И еще лекарства всякие тоже она делает. Сэсен, говорит, из нее отличная целительница
Эх… Потянувшись, еще разок оглядываю открывшийся пейзаж. Крутые скалы, над которыми плывут серые тучи, обещая скорый дождь, зеленые склоны, покрытые начавшими одеваться в листву деревьями и где-то далеко внизу, тонкая нитка реки.
Пора возвращаться в селение. Работник из меня, честно признаюсь, так себе. С одной-то рукой. Но кое-чего все же в состоянии сделать. Селяне живут бортничеством по большей части. Мед диких пчел собирают. Да скот держат. В основном лошадей и овец. Тех же коров почему-то нет. Хотя, с этим то все понятно.
Долина, в которой селение расположилось, небольшая. Верст десять в поперечнике. А со всех сторон довольно крутые склоны, где довольно сложно заготавливать сено на зиму. Лошадей можно зимой на этих склонах и пасти, как и овец. Сами себе траву выкопают из-под тонкого слоя снега. Глубоких сугробов, как я успел заметить, тут на горах практически нет. Ветром сдувает.
Само селение небольшое. Человек триста всего-то. Один из родов огромного союза племен, кочующих по зарифейским степям. Башгирды. Вообще, я раньше думал, что они все кочевники. Но оказывается, есть и те, кто в одном месте живут оседло. Правда, таких поселений мало, но есть. Мне повезло наткнуться как раз на такое. Точнее, это Нур с Ильгизом на меня наткнулись, но ладно не суть.
Уже весна… Красиво. Все зеленеет. И горы перестают быть такими хмурыми и настороженными покрываясь изумрудной порослью. Даже без солнца, все равно, гораздо приятнее смотреть на покрытые травой склоны, чем на белое покрывало без оттенков, из-под которого местами выглядывают черные, особенно на фоне снега, скалы.
Сегодня обещался помочь Нуру с конструированием ульев. Несмотря на то, что весь род занимался добычей меда, но вот ульев не было. А мне просто надоело быть никчемным, да и вообще… Самому сколачивать решетки под соты и коробки ульев, одной рукой, такое себе занятие, бесперспективное. А вот с помощью тех же Нура и Ильгиза, вполне получается.
Тут больше другая проблема вырисовалась, думается она и есть основная причина, почему именно в дуплах собирают мед, а не в ульях – острый дефицит железных гвоздей. И не только гвоздей. Даже оружие, сабли там, наконечники копий, явно оберегаются, как зеница ока. Видел даже саблю, похожую на рапиру. До такой степени сточено лезвие.
Да и обычные ножи, ничем не лучше. Если честно, для меня это странно. Вряд ли я так уж далеко от отцовского поместья успел уплыть. Утонул бы точно. Значит и до Белецка недалеко. А в Белецке заводов железоделательных много. Если правильно помню, аж до франков чугун отправляют. Но это не точно. Если честно, не вдавался в подробности. Но сам факт, что железные изделия можно купить. И не так уж дорого. Мед, допустим, подороже за пуд будет, чем даже оружие, тем же весом. Непонятно, в общем, почему такой дефицит.