Кланы альфанской луны
Шрифт:
– Кстати, – сказала Мэри, – теперь, когда ты окончательно съехал, я хочу принять предложение правительства.
– Какое предложение? – машинально, без интереса спросил Чак.
– Им нужны психологи-консультанты для межпланетного проекта, я говорила тебе об этом, – напомнила Мэри.
Она не собиралась обременять себя, просвещая Чака и заново пересказывая все подробности.
– Ах да… – что-то смутное всплыло в его памяти. – Благотворительная деятельность.
«Конфликт терран и альфанцев десятилетней давности. Изолированная
Мэри взяла чек, сложила его и убрала в карман пальто.
– За эту работу платят? – спросил Чак.
– Нет, – отстраненно ответила она.
В таком случае бывшая жена будет жить и содержать детей только на его зарплату. И тут до Чака дошло: она добивалась судебного урегулирования, которое вынудило бы его подать ответный иск и в итоге отказаться от того, что разрушило их шестилетний брак. Мэри благодаря своему влиянию в округе Марин добилась бы такого судебного решения, при котором Чаку пришлось бы отказаться от службы в отделении ЦРУ в Сан-Франциско и искать совершенно другую работу.
– Сколько… Сколько тебя не будет? – осмелился спросить он.
Очевидно, Мэри намерена использовать промежуток времени для качественного преобразования их жизни, она добьется всего, в чем якобы получала отказ, рядом Чак или нет.
– Около полугода, – невозмутимо отозвалась она, – как получится. Не жди, что я буду поддерживать с тобой связь. В суде мои интересы будет представлять Альфсон, на заседаниях я не появлюсь. И да… Я подала иск о раздельном содержании детей.
Даже здесь Мэри опередила его, инициатива вновь ускользнула из его рук. Чак был, как всегда, слишком медлителен.
– Ты можешь все забрать, – обратился он к Мэри.
«Но того, что ты можешь дать, недостаточно», – говорил ее взгляд.
«Все» было ничем, пшиком его достижений.
– Я не могу дать тебе того, чего у меня нет, – добавил он.
– Нет, можешь, – холодно возразила Мэри. – Ведь судья признает в тебе то, что всегда признавала я. Если понадобится, если тебя заставить, ты сможешь соответствовать нормальной планке, предъявляемой ко взрослым мужчинам, несущим ответственность за жену и детей.
– Но… – он отважился поспорить, – я должен иметь и свою жизнь.
– Перво-наперво ты должен своей семье, – жестко напомнила Мэри.
Ответить было нечего, Чак мог только обреченно кивнуть.
Позже, когда Мэри ушла, он нашел в шкафу стопку гомеопейп, сел на старинный, в датском стиле, диван в гостиной и стал просматривать выпуск за выпуском, ища статьи о межпланетном проекте, в котором намеревалась поучаствовать Мэри. «Ее новая жизнь, – сказал он себе, – заменит ту, в которой она была замужем».
В гомеопейпе за прошлую неделю Чак обнаружил более-менее
Международная служба здравоохранения и социального обеспечения США нуждалась в специалистах психологического профиля. Луна изначально представляла центр психиатрической помощи для иммигрантов, прибывших в систему Альфа, сломанных под ненормальным, чрезмерным давлением межсистемной колонизации.
Терране оставили Луну в покое, теперь туда наведывались лишь торговцы. О том, что происходило на Альфанской Луне сейчас, можно было узнать только у них.
По словам торговцев, за те десятки лет, что лечебница была отрезана от Терры, там возникла новая цивилизация. Однако оценить обстановку они не могли, поскольку знания были недостаточными. В любом случае там производились товары местного производства, велась торговля, существовала внутренняя промышленность, и Чак задавался вопросом: зачем правительство Терры посчитало нужным вмешиваться? Он прекрасно знал Мэри. Именно такую, как она, и выбрало бы агентство ТЕРПЛАН. Люди, подобные Мэри, всегда добивались успеха.
Подойдя к старинному панорамному окну, Чак вновь остановился и некоторое время смотрел вниз. И вдруг почувствовал, как в нем постепенно пробуждается знакомое желание. Чувство, что продолжать жизнь бессмысленно. Что бы ни говорили закон или церковь, в эти мгновения самоубийство казалось ему единственно верным решением.
Чак нащупал открывающуюся боковую фрамугу и, подняв ее, услышал рев реактивного самолета, приземлившегося на крышу на противоположной стороне улицы. Вскоре все стихло. Чак подождал, затем одной ногой перелез через край окна и повис над потоком летящих внизу машин.
Внезапно внутри него зазвучал чужой голос, спокойный, но требовательный:
«Пожалуйста, назовите свое имя, вне зависимости от того, собираетесь вы прыгать или нет».
Обернувшись, Чак увидел желтого ганимедского слизевика, бесшумно просочившегося под дверь конапта. На полу собиралась воедино куча маленьких шариков – слизевик возвращал себе форму.
«Я снимаю квартиру напротив вашей», – сообщил нежданный гость.
– У терран принято стучать, – сообщил Чак.
«У меня нет конечностей, чтобы стучать, – пояснил слизевик. – Но я хотел попасть в комнату, прежде чем вы выйдете в окно».
– Это мое личное дело, прыгну я или нет, – сухо заметил Чак.
«Но любому человеку порой нужна помощь, – сердечно напомнил пришелец. – Добро пожаловать в наш конапт, мы называем его “Отбросы”. Здесь есть еще постояльцы, с кем вам стоит познакомиться. Парочка терран, они похожи на вас, плюс инопланетяне. Некоторые из них имеют довольно неприятные физиономии, что может оттолкнуть, другие же, без сомнения, будут вам интересны. Я хотел одолжить у вас чашечку закваски для йогурта, – вспомнил он о цели визита, – но, учитывая вашу занятость, моя просьба видится мне оскорбительной».