Клара
Шрифт:
Вот они уже подошли к воротам школы, здание не новое, в три этажа, стены выкрашены в светлый цвет, а на площадке перед школой люди, на первый взгляд робко, занимают квадраты с цифрами и буквами, пару человек крутилось и в том нарисованном мелом квадрате куда надо было Кларе и маме, она как раз, оглядевшись вокруг сказала, что они рановато пришли и забрала у дочери цветы, Клара без сопротивления их отдала, потому что букет уже норовил упасть вниз, будто хотел посмотреть, что там на новом асфальте написано.
Постепенно выделенная площадка заполнялась людьми, Клара с мамой медленно, но верно отходили назад, наверное, маме не хотелось толпиться среди всех, потеть и неудобно стоять, а вот девочке наоборот было интересно посмотреть,
— Ты чего, Клара? — спросила мама, забеспокоившись от её вида, — передумала хотеть в школу? — мама улыбнулась.
А Клара сообразила, что она ничего так и не узнала, а, следовательно, конец Клариной жизни на какое-то время снова откладывается.
Потом родителей и детей разделили, детям устроили что-то вроде экскурсии по школе, а родителей собрали в классе, где будут учиться их дети, нужно было с самого начала решать какие-то денежные вопросы. Кто-то возмутился, можно же просто всё отправить в сообщении, в ответ на это неизвестно чей голос сказал, что потом отправят. Далее уже эти суетливые разговоры перестали быть слышны. Клара заметила, что Рома Кравчук попал в один класс с ней уже абсолютно точно, при этом он заметил её, но кроме короткого взгляда больше ничего не произошло, будто он не знал этой девочки. От такого даже стало как-то полегче.
После того как их, и ещё одну группу, видимо параллельный класс, поводили по школе, учителя отвели их в помещение к родителям, каждый из которых сидел за отдельной партой в одиночестве и дети, без указаний, сообразив самостоятельно, подсели к своим мамам и папам. Мама Клары переводила взгляд телефона на учителя — что-то записывала, а Кларе уже стало совсем скучно, она смотрела в окно, которое выходило на пустырь украшенный только тремя, будто забытыми лесорубами, высокими соснами, они равномерно и еле заметно покачивались на ветру, небо было ещё утреннего светло-голубого цвета, а потом всех отпустили домой. Клара так хотела пойти в школу, а тут учёба ещё не началась, а ей уже хотелось домой. Хотя может всё дело в Кравчуке, хотелось держаться от него подальше, правда, кажется, ничего рассказывать маме он и не собирался.
Первые уроки начинались только в понедельник, поэтому четверг и пятницу Клара ещё могла понаслаждаться своими каникулами, а потом законные выходные. Разве, что в воскресенье вечером её уложили раньше, чем укладывали для сада, но Клара не бунтовала и не ныла: родителям виднее, да и учиться надо хорошо, поэтому нужно хорошо высыпаться, на улице ещё было светло, а девочка уже лежала в кровати.
Сама учёба давалась Кларе не очень легко, это если сказать мягко, пока она находилась в школе, она мало что, понимала, только придя домой до неё уже что-то доходило, может быть процесс понимания шёл и быстрее, если бы не мамины нервы. Она выходила из себя, не понимая, чем же Клара занимается на уроках, если, приходя домой она ни черта вообще не знает. А Клара тем не менее в школе напрягала всё своё внимание, но, то кто-нибудь отвлечёт её, то в классе просто стоит шум, в общем обвинить её в халатном отношении к своим обязанностям было нельзя. Да и ещё постоянно думалось про Рому Кравчука, в один из дней, где-то спустя месяц после начала учёбы, она подошла к нему и попросила ничего не рассказывать.
— Что не рассказывать? — искренне не понял Рома.
— Про сигареты.
— А, — протянул Кравчук, — точно, ну
Лицо его растянулось в знакомой ехидной улыбке.
Клара конечно немного испугалась, но решила, что ничего страшного не произошло, всего-то нужно будет хорошо учиться, а она так и собиралась, правда, что она сама же и напомнила Кравчуку, что есть крючок, на котором он её держит, сообразила не сразу. Но всё равно некоторая часть груза с души снялась.
Однако, как бы Клара не старалась, плохая оценка случилась с ней всё равно, и первое куда устремился её взгляд — это на Кравчука, а он уже с каким-то наслаждением смотрел на неё, обычно ей хотелось, чтобы уроки закончились поскорее и можно было идти домой, но сегодня это желание отпало полностью, а минуты предательски текли быстрее обычного в несколько раз и учебный день так же безжалостно подошёл к концу.
Клара как обычно сидела в фойе первого этажа и ждала маму с тревогой, как на зло за Кравчуком тоже никто не приходил, а так бы оставалась надежда, что его заберут раньше. Характерный звук отрывающейся двери, два ребёнка направили свои взгляды на вход, это вошла мама Клары, а вслед за ней и папа, раньше в школу он никогда не приходил, хуже ничего придумать было нельзя. И по мере того как родители приближались к своей дочери, к её глазам приближались слёзы, а из груди вырывались какие-то всхлипывания. Рот хватал воздух, а Клара пыталась не дать ему это сделать, чтобы никто не понял, что она плачет, хотя это всем уже было очевидно, растерялись от этого зрелища все, и родители, и Рома.
— Клара, что случилось, ты чего? — спросила то ли смутившаяся, то ли испугавшаяся мама.
— Я получила двойку, — сказала Клара сквозь плач, хотя оценок как таковых им ещё не ставили, — а Рома, вам всё расскажет.
Сам Рома, кажется сконфузился ещё больше в это время и на вид, хоть и не плакал, но выглядел не сильно лучше Клары.
— Расскажет про что? — спросила мама, глядя то на дочь, то на её одноклассника.
— Что я, — Клара захлёбывалась в слезах и не могла закончить, но потом словно выплюнула, — курила.
Мама сделала такое лицо, что повторить его выражение будет трудно, но без какой-либо агрессии, папа вообще засмеялся, заулыбался даже вахтёр, который наблюдал за всей этой драмой со своего места на входе, не смешно было только двум детям.
— Ну ты это, бросай тогда, — сказал с улыбкой папа.
Мама же поинтересовалась где она так умудрилась, а Клара всё в подробностях выдала и на этом всё, можно сказать, и закончилось, даже с Ромой Кравчуком потом не было ни вражды, ни, какой-нибудь напряжённости, он тоже был рад, что всё разрешилось хорошо, а то во время чистосердечного признания он распереживался даже больше, чем жертва его шантажа. И что самое странное — учёба в школе пошла намного легче, Клара приходила домой и делала уроки сама, а мама потом только проверяла их, как правило лишь, исправляя мелкие ошибки. Конфликтовали они с мамой только насчёт почерка, мама почему-то хотела добиться от дочери такого же написания, как и в прописи, а дочь сидела и старательно выписывала букву за буквой и кажется к зиме уже всё стало получаться.
Так и закончился учебный год, к его концу словно все проблемы рассосались: Клара хорошо училась, красиво писала, хорошо себя вела, учительница только хвалила её, говорила про её не по возрасту развитую дисциплинированность и часто ставила в пример всему классу, особенно на экскурсиях, когда все остальные словно ядра при радиоактивном распаде стремились во все стороны, Клара делала так, как сказал учитель. Родители подарили ей телефон, по которому они потом иногда договаривались с вахтёром, чтобы он разрешал Кларе уйти одной, у мамы ведь новая работа, с которой она не всегда могла отпроситься, чтобы забрать дочь, зато в их семье появилась новая машина, как раз-таки мамина, да и папа не то чтобы давно обновил свою тоже. В общем с каждым днём становилось только лучше.