Клара
Шрифт:
— Знаете, — обратился психолог к маме, — ничего плохого пока сказать вам не могу, совершенно нормальный ребёнок, даже немного опережает развитие я бы сказала.
— Так, а чего она тогда пугается, видит каких-то мертвецов в нас.
— Не только в вас, она говорила, что вы были в каком-то ресторане и там все люди стали такими, а потом стали нормальными опять, после того, как она испугалась.
— Я всё равно не очень понимаю, но это же не совсем нормально.
— Нет, ничего неадекватного тут нет, особенно для пятилетнего ребёнка, просто может она мнительная чуть-чуть. Пока кажется, что это пройдёт с возрастом, но, — психолог сделала акцент на этом
— Ну там мы просто подарили ей кое-что, потом торт да чай и всё, не гуляли особо, пока она такая маленькая, без гостей в общем.
— А не было ли у неё какого-нибудь травмирующего опыта на праздники, может где-то вроде парка развлечений кто-то вроде аниматора напугал её сильно, просто праздники тут точно замешаны, но не понятно как.
— Нет, — мама задумалась, — да мы и по паркам никогда не ходим в крупные праздники, может быть по телевизору что-то увидела, — нахмурив брови мама опустила взгляд в пол, а потом подняла его к потолку, — тоже вряд ли без она его не смотрит, а если все смотрим, то ничего такого страшного там нет, весь контент не более «шести плюс», мультики и фантастика, остальное ей скучно.
— А сами вы смотрите фильмы ужасов?
— Так прямо не отслеживаю, может быть изредка, но Клара с нами такое не смотрит, и мы не дали бы, и самой ей не очень интересно.
Дальше психолог говорил, что всё странно, что девочка точно не прикидывается, а реально что-то видит, точнее видеть конечно же она не может, но думает, что видит и главное сама понимает, что всё не по-настоящему. Пока родителям посоветовали наблюдать за дочерью и всё-таки подумать о травмирующем опыте, может даже алкаш какой-нибудь зарычал возле магазина, это для них такое — фоновый звук, но ребёнка может очень впечатлить, а Клара как раз из очень впечатлительных.
Позже все трое сели в машину и поехали домой, мама глянула на дочь, мельком, но Кларе стало почти обидно, хотя не понятно почему, а мать сказала папе:
— Уже четыреста баксов отдали, а так ничего не поняли.
Это был упрёк? Клара в чём-то виновата? Она не понимала, но решила думать, что ничего плохого мама ввиду иметь не будет. Отец в ответ лишь пожал плечами, а через пол часа они были дома. Настроения рисовать у Клары не было, посмотрела какое-то неинтересное кино со всеми, поела и легла в свою кровать, сильно зажмуривая глаза, так вроде бы легче засыпалось. Может во сне будет солнечно и красиво, а то слишком много подряд тёмно-серых дней, хотя и в них была какая-то своя красота.
05.2027
Детское время тянется долго, иногда кажется, что вообще стоит на месте, но какое-то движение обязательно происходит, так и здесь дни тягучей смолой сменялись один за другим. Душе Клары становилось всё спокойнее ведь «страшных масок», такое название укрепилось в её уме, она уже давно не видела, разве что мелькнёт где-то на улице всего лишь на долю секунды, но былого трепета они уже не вызывали. Боевой настрой родителей день ото дня стихал и уже к весне речи ни про какие больницы, психологов или психиатров не было, да и вообще специалисты ведь сказали, что с девочкой всё нормально. К тому же если взрослым и надо было куда-то уйти, на какой-то праздник, день рождения и тому подобное, то Клару сдавали одним из множества знакомых, а ей даже и нравилось побывать у кого-нибудь дома, потому что каждая квартира
В чём заключалось избегания сказать было сложно, просто чувствовалось какое-то отторжение от мамы и равнодушие от отца, хотя её вещи были всегда постираны, она всегда была накормлена, даже просьбы о покупках всякого удовлетворялись, но всё это таяло на фоне того, что она могла вложиться всем детским сердцем в рисунок на который мама разве что угукнет и продолжит пялиться в телефон, а если Клара вступит случайно в лужу, то вот тут уже сквозь пальцы этого никто не пропустит: будет визгу на всю улицу о том, что она никуда не смотрит и кто это теперь будет мыть и стирать, другие девочки нормальные и только она как свинья.
Вот и в очередной раз после майского проливного дождя они шли домой из сада, Клара засмотрелась на распускающиеся цветы каштанов, которые хоть и были усажены довольно часто по дороге до дома, но как-то выделялись, у некоторых деревьев бело-розовые цветки были смешаны с ещё закрытыми почками, которые скорее напоминали личинок насекомых, чем листья. Вот эти «личинки» и приковали взгляд девочки к себе и отвлекли её от камня, возникшего под ногами, а он в свою очередь послужил отличной подножкой, благодаря которой Клара и полетела всем телом в большую грязную лужу.
После звука брызг воды первое, что девочка услышала был мамин полувздох-полувскрик, ещё в полёте понимания, что сейчас ей что-то будет, она в миг подорвалась и посмотрела молящим взглядом на мать, но не ради жалости, без расчёта, а просто искренне не хотела никого злить, но взгляд очевидно ничему уже не мог помочь, мама вперемешку с матом закричала:
— Ты под ноги вообще смотришь? — она махала руками, а маленькая женская сумочка пролетала на опасном расстоянии от лица Клары.
Ребёнок абсолютно не понимал, что ответить, да и кажется не было и секунды, чтобы вставить слово между вопросами-обвинениями мамы. Мимо проходили люди, поглядывая и отворачиваясь от этой картины, кто-то улыбался думая, что перед ними обычная неряха, которая так падает каждый день ради развлечения и похоже никто не понимал, что прямо сейчас этот маленький человек бессознательно мечтает только о том, чтобы исчезнуть и больше никогда не быть, настолько он неудачный человеческий экземпляр.
Мама как-то чуть ли не с отвращением схватила дочь за плечо, больно ущипнув за кожу и потянула её наконец-то домой.
— Сейчас придём и будешь свои сапоги сама стирать, поняла?
— Хорошо, — ответила Клара, смотря себе под ноги.
— Заткнись.
Душа разрывалась, потому что вроде бы ей задавали вопрос, а после того как она ответила — говорят заткнуться, помимо обиды и страха душу всё более заполняла тягучая тоска, о которой Клара вот вспомнила снова. Изо всех сил этот ребёнок старался быть хорошим и его хорошие дела замечали всё меньше, зато любая неудача становилась предметом вот такого представления.
Когда вошли в квартиру, Клара тихонько разделась и будто зашла в чужой дом, чтобы её не заметили стала прокрадываться в комнату, она слышала, что работает телевизор, значит папа уже пришёл, может хоть у него можно будет найти защиту сегодня, потому что этого хотелось очень сильно, но как гром сразу отовсюду прозвучал мамин голос:
— Куда! — Клара замерла, а потом стала оборачиваться готовая выполнить, что угодно лишь бы мама перестала быть такой, — бери свои сапоги и пошла в ванную мыть их.