Кларенс, Принц Удачи
Шрифт:
Я подробно рассказал ему, что видел в страшном сне. Старик задумчиво покачал головой:
– Нет, это был не сон. Ох, Беттина, Беттина, дошутилась! И как я теперь буду выкручиваться?
– Что это было? – спросил я.
Магрикритс тяжело вздохнул:
– Даже не знаю, стоит ли тебе рассказывать? И нужно вроде, но не хочется тебя пугать.
Конечно же, я сразу испугался – горло сдавило, сердце застучало. Как страшен этот мир! Как ужасно быть человеком! Хочу обратно под склеп, на кладбище только гробы, покойники
Старик потрогал тряпку на моей голове и заорал:
– Барбара!
Я чуть не подпрыгнул от неожиданности.
– Холодной воды принеси! Да побыстрее! Тряпка совсем горячая!
Магрикритс увидел, как меня встряхнуло, и засмеялся:
– Ничего, привыкнешь! Люблю я покричать иногда. Бывает, и громче рявкну. Это не самое страшное, что может случиться с человеком, так что терпи, Кларенс… хм… Вот повезло старому дураку!
Я так и не понял, что он хотел сказать, да и вообще в своем он уме или нет? Пришла Барбара, принесла большую миску с холодной водой. Сняла с моего лба нагревшуюся тряпку, окунула в миску, отжала. Как приятно… Голове стало прохладно и легко, дурнота отступила.
Магрикритс наморщил нос и начал:
– Так, деточки…
– Ой, не могу, – захихикала Барбара, показывая на меня пальцем. – Да эта деточка в два раза выше тебя ростом, дед!
– А ума ни капли, ни у него, ни у тебя! – разозлился Магрикритс. – Сядь, глупая, и послушай, что дед скажет. И чтоб ни слова! А то выйдет наружу, никому жизни не будет! Так вот, Кларенс, тебя зовут совсем по-другому!
Барбара едва не подпрыгивала от волнения:
– Дед, говори быстрее! Как его зовут?
– Ну… – протянул Магрикритс. – Скажем, э-э-э… К примеру… А, пусть будет Криденс!
Барбара разочарованно надула губы:
– Дед! Что ты несешь? Как его зовут на самом деле?
Магрикритс взорвался:
– Я что, неясно объяснил? Его зовут Криденс! Никакого Кларенса не знаешь ни ты…
Он уткнул свой костлявый палец Барбаре в лоб.
– Ты меня хорошо поняла?
– Да! – пискнула она.
– Ни ты! – палец развернулся в мою сторону. – Не слышал! Этого! Имени! Как тебя зовут?
– Криденс, – засмеялся я. – Прямо цирк какой-то.
– Откуда кладбищенский крот знает про цирк? – грозно уставился на меня старик. – А? Говори немедленно!
– Не знаю, – растерялся я.
– Ой! – Барбара прижала кулаки к губам. – Ой!
– Именно! – на этот раз палец Магрикритса показал на потолок.
Потом этот же палец погрозил нам обоим и ушел вместе со своим хозяином. То есть хозяин его унес. А мы с Барбарой остались таращить друг на друга глаза.
Мне быстро надоело этим заниматься.
– Я есть хочу…
– А что едят кроты? – оживилась притихшая было Барбара.
Я пожал плечами:
– Жуков, червяков, или корешки разные, семечки.
– Фу, какая
– Ну почему же? Было вкусно.
– Где я тебе червяков возьму? – надулась она. – Если хочешь, сам иди, копай в огороде!
Мне стало смешно, я спросил ее:
– Барбара, успокойся, разве я похож на крота? Нет ведь, правда?
– Тогда не сбивай меня с толку. Пошли на кухню.
Я нашарил под подушкой очки, нацепил их на нос, сунул тетрадь подмышку и отправился за Барбарой. Время шло к вечеру, солнце еще не ушло за горизонт, но его мягкий свет уже не резал глаза. Когда мы спустились с лестницы, Барбара произнесла:
– Кла… Ааай! Криденс, Криденс, Криденс…
И так и долбила без остановки мое новое имя, пока мы добирались до кухни. Даже я смог запомнить и без запинки ответил бы любому, кому взбрело в голову спросить, как меня зовут. Конечно, Криденс, разве бывают другие имена?
Вечерний свет позволил как следует познакомиться с домом Магрикритса, который я не смог рассмотреть днем. Сейчас выяснилось, что в нем три этажа, и его стены сложены из светлого ракушечника. На неотполированном камне можно было разглядеть отпечатки ракушек разной формы. Башня, в которой находилась моя комнатушка, примыкала к дому с другой стороны от входа в кухню.
В огромной кухне, занимавшей весь первый этаж дома, стояла большущая плита. На белых стенах висели полки с посудой, с деревянных перекладин потолка свисали толстые пучки сушеных трав. Длинный стол, накрытый белоснежной скатертью, расположился под окнами, с двух сторон от него тянулись вдоль такие же длинные деревянные лавки. Из распахнутых окон в прохладу кухни вливался теплый воздух с запахом цветов.
– Зачем для двоих людей нужен такой огромный стол? – удивился я.
– Мы и вдвоем здесь редко бываем, – грустно улыбнулась Барбара. – А эта плита топится раз в году, когда собираются гости. Дед возглавляет союз волшебников, поэтому принимает их всех у себя дома. Так уж у них принято с давних пор. Садись, где хочешь.
И ушла в одну из дверей в углу за плитой. Повозившись недолго, принесла кувшин с молоком и здоровый кусок пирога. Поставив еду передо мной, она достала с полки над столом пару кружек. Пирог с мясом благоухал так, что я чуть слюной не подавился.
Наливая молоко, Барбара заметила:
– Ты, конечно, не крот. Но и человеческой еды давно не видел, так что особенно не налегай. Расстроенный живот – не самое приятное развлечение.
Наверное, она была права, я честно старался отрезать куски поменьше. Но пирог оказался таким вкусным, никак не удержаться! Я с грустью смотрел на последний кусочек – есть или оставить?
Барбара посочувствовала моим страданиям и махнула рукой.
– Ладно, ешь, сколько хочешь. В случае чего, попросим деда помочь.