Классическая драма Востока
Шрифт:
Прислужница.Взгляните, царевна, эта госпожа вся в слезах!
Падмавати.Она, должно быть, по природе своей очень сострадательна.
Яугандхараяна.Ваша правда, госпожа! Сестра моя всегда отличалась чувствительностью! Но что же было далее?
Студент.Мало-помалу сознание вернулось к нему.
Падмавати.Счастье, что он остался жив! Когда я услыхала, что он впал в беспамятство, сердце мое преисполнилось печали.
Яугандхараяна.Что случилось дальше?
Студент.Тогда
Яугандхараяна.Скажи, однако, почтенный, неужто никто из министров так и не пытался утешить его?
Студент.А как же! Там был царский министр по имени Руманват, делавший все возможное, чтобы утешить повелителя. Посудите сами, ведь он,
Как царь, от пищи отказался, как царь, лил слезы, спал с лица И в траурной ходил одежде. Он властелину днем и ночью Служил с усердьем. Если б тот себя лишил внезапно жизни, Тогда и он, без колебаний, с восторгом отдал бы свою!Яугандхараяна (про себя). Какую тяжелую кладь взвалил на себя Руманват!
От ноши я устал не слишком и тем обязан передышкам. А он столь тягостное бремя не может с плеч сложить на время. Его занятье таково, что все зависит от него! Чем больше царь его возвысит, тем больше от него и сам зависит!(Вслух.)Надеюсь, теперь здоровье к царю возвратилось?
Студент.Как знать! Министры отбыли, с превеликим трудом убедив повелителя покинуть селенье. А царь убивался, приговаривая: "Тут мы с ней смеялись! Здесь мы беседовали! Там провели мы вместе ночь! Тут у нас вышла ссора! Здесь мы спали!" Как только повелитель уехал, Лаванака утратила свое очарованье полностью, подобно небосклону, лишенному месяца и звезд. Невмоготу мне стало долее оставаться там!
Отшельница.Он, должно быть, воистину добродетельный царь, если чужестранец — и тот его так восхваляет!
Прислужница.Любопытно,
Падмавати (про себя). Этот вопрос задает себе и мое сердце!
Студент.Я хотел бы распрощаться с вами, достойные господа. Прошу позволения удалиться!
Оба.Ступай — да сбудутся твои желанья!
Студент.Да будет так!
Яугандхараяна.Пора и мне отправиться, с разрешения благочестивой царевны!
Пратихара.О госпожа, он просит отпустить его!
Падмавати.Без тебя почтенный, сестра твоя, возможно, почувствует себя одинокой!
Яугандхараяна.Среди добрых людей ей не грозит одиночество! (Глядя на пратихару.)Прошу дозволения уйти!
Пратихара.Прощай, почтенный, до новой встречи!
Яугандхараяна.Да будет так!
Пратихара.Время войти в обитель.
Падмавати.Приветствую досточтимую госпожу!
Отшельница.Дочь моя, да обретешь ты супруга, достойного тебя!
Васавадатта.Приветствую почтенную госпожу!
Отшельница.Желаю и тебе соединиться вскорости со своим мужем!
Васавадатта.Благодарю тебя, благочестивая!
Пратихара.Тогда пойдемте! Пожалуйте сюда, царевна!
Вернулись птицы в гнезда, отшельники в воде свершают омовенье. Костры горят, блистая, окуривая дымом листву священной рощи. А солнце, снизойдя с высот, поворотило обратно колесницу, Лучи свои собрало и на гору Заката спускаться стало плавно.
Конец первого действия
Второе действие начинается правешакой, состоящей всего из одной реплики девушки-служанки; она перекликается со своей приятельницей, находящейся за сценой. Из ее слов становится ясно, что царевна Падмавати занята игрой в мяч. Именно игрой в мяч открывается второе действие, в котором Васавадатта, беседуя с Падмавати, предрекает ей скорую свадьбу с Удаяной, хотя сама при этом испытывает жгучую ревность. Появляется кормилица Падмавати и сообщает, что прибыл Удаяна и что он согласен взять царевну Падмавати в жены. Известие это вызывает всеобщую радость, а Васавадатте каждая реплика участниц беседы причиняет все большее и большее горе.
В третьем действии продолжаются мучения Васавадатты. Она пытается скрыться ото всех. Ее разыскивает служанка с охапкой цветов и передает повеление сплести гирлянду для Падмавати. Васавадатту торопят; она, тщательно отбирая цветы, завершает работу, и гирлянду уносят — еще один удар по ее сердцу. Ее возлюбленный супруг принадлежит другой!
Правешака к четвертому действию содержит беседу видушаки со служанкой. Из слов видушаки ясно, что свадебная церемония уже состоялась и он успел так насладиться пиром, что не может и думать о еде.