Классическая проза Дальнего Востока
Шрифт:
Затем воины собрали их показанья и представили даосу. Тот взял огромную кисть и вывел такой приговор: "Я слышал, что в древности Великий Юй отлил треножники, на коих изобразил все виды нежити. С той поры нечистые духи и тайные оборотни более не могли скрывать от мира свое обличье. Слышал еще, что некогда Вэнь Цяо зажег светильник в роге насорога и смог увидеть очертанья подводного царства и дворца дракона. Бесконечно де-ленье оттенков меж тьмою и светом, причиной тому изобилье дивных и странных существ. Встреча с ними не приносит людям добра, прочим тварям сулит злосчастье. Когда показалась в воротах душа умершего, правитель Цзин из царства Цзинь в тот же год опочил. Когда нечисть, оборотясь свиньей, визжала в диком поле, правитель Сян из земель Ци нашел свой конец. Несчастье вершится мерзкою нечистью, карающая беда являет возмездие.
Затем-то на девяти небесах и учредили чиновников, дабы казнить тех, кто напускает мару. Того ради в десяти преисподних установили суды для наказанья за зло, дабы не миновали кары бесприютные тени умерших и злые горные духи, духи деревьев,
Но вот, когда в миру, являющем чистоту и спокойствие, наступает година смут, недобрые призраки переменяют облик, населяют иные стати, притворяясь травой, древесами. По ночам, когда небо во мраке и сеется дождь, иль на рассвете, когда луна низка и Шэнь-звезда блестит у окоема, лукавая нежить свищет, шумит в стропилах, подглядывает в дома, а выйдешь взглянуть - никого. Подобно мухе, что вцепилась в собачий хвост, подобно озверевшему быку и жадному волку, с быстротою ветра, как яростный огонь разносится безжалостная хворь.
Студент из дома Цяо так и не прозрел причины. Что горевать о смерти Цяо? Девица из рода Фу хоть и рано умерла, но похоть ее была ненасытна. Как мог знать о том студент Цяо? Что же до бесовских наваждений Цзинь-лянь, то обреченная быть жертвенной куклой, она морочила людей. Дурачить свет и надувать народ - значит рушить устои и преступать законы.
Когда лисы спокойно разгуливают - быть смуте, когда перепела поднимаются с полей - быть беде. Нити злодейства проникли все и вся, тому, кто поименован преступником - нет снисхождения. Подобно человеку, что провалился в яму и тотчас начинает ее заваливать, бесприютные души умерших сами себя обнаруживают.
Посему следует: фонарь, испускающий двойной свет, сжечь, всех троих взять под стражу и отправить в тюрьму девятой преисподни".
Таков был приговор. Повеление даоса надлежало выполнить так же быстро, как некогда выполнял их Люй-лин. Тотчас раздались жалобные стоны осужденных, они упирались и не желали идти в тюрьму. Но главный из небесных чиновников, подгоняя и волоча, увел их. Даос стряхнул пыль с рукавов и ушел в горы.
На следующий день люди пошли благодарить даоса. Но больше никто не видел его. Только хижина под тростникового крышей стояла на прежнем месте. Кинулись к наставнику Вэю, стали расспрашивать его, но Вэй вдруг онемел. С тем они и ушли.
Жизнеописание девы в зеленом [13]
Чжао Юань из Тянынуя давно схоронил родителей и был еще не женат. В годы под девизом "Непрестанного покровительства духов" он отправился странствовать ради познаний в науках и добрался до Цяньтана. Здесь на Лиановом хребте близ озера Сиху и поселился. Рядом с его жильем оказался старый дворец сунского сановника Цзя Цю-хо.
Юань жил одиноко и печалился. Как-то раз он вышел постоять за воротами. День клонился к вечеру. Вдруг он заметил молодую женщину, шедшую с восточной стороны: в зеленом платье, на голове прическа "двойной шиньон", лет по виду неполных шестнадцати, и хотя не в богатом убранстве и густых румянах, блистала красотой, небывалой среди людей. Долго Юань не мог отвести от нее взора. На другой день он снова вышел из дому и снова ее увидел. С той поры всякий раз в сумерки она проходила мимо его ворот. Однажды Юань спросил ее: "Где же тот дом, в который вы ходите каждый вечер?"
13
Жизнеописание Девы в зеленом
100. Тяньшуй– местность в современной провинции Ганьсу (Северо-западный Китай).
В годы под девизом "Непрестанного покровительства духов"– то есть в 1314-1320 гг.
Цяньтан– местность в провинции Чжэнзян, в районе современного Ханчжоу.
... сановника Цзя Цю-хо.– Цзя Цю-хо (настоящее имя Цзя Сы-дао; ум. в 1275 г.) - первый министр южносунского двора, предлагавший признать вассальную зависимость Китая от монголов. Прославился своей жестокостью и капитулянтской политикой. Впоследствии был снят с высокого поста и сослан в Гуандун. Поскольку Ханчжоу, где поселился герой новеллы, был столицей Южной Сунской династии, то естественно, что он оказался подле дворца ее бывшего министра.
101. ... юбка желтая видна.– Намек на известное стихотворение "Одежда зеленого цвета" из "Книги песен", где говорится: "Одежда на вас зеленого цвета. Вы желтый мой шелк для подкладки избрали" (перевод А.А. Штукина). Средневековые комментаторы видели в этих стихах сетования жены вэйского князя Чжуан-гуна, отвергнутой им ради презренной наложницы. Поскольку желтый цвет считался одним из основных цветов, то из него полагалось шить верхнюю одежду, а зеленый, как цвет промежуточный, шел на подкладку или нижнее платье. "Вы отдали предпочтение зеленому" - значит, полюбила презренную наложницу. Именно этот уничижительный смысл и уловила в словах юноши героиня новеллы, почему и обиделась на него.
102. ... линьанъской семьи.– Линъань - название Ханчжоу (где происходит действие новеллы), употреблявшееся в эпоху Сун.
... в Зале полупраздного времяпрепровождения.– Цзя Цю-хо в числе своих дворцов, возведенных на Лиановом хребте у Западного озера, построил и особый Зал полупраздного
103. ... обвинив в клевете.– Цзя Цю-хо усмотрел в этом четверостишии скрытый смысл. Дело в том, что в древнекитайской "Книге истории" ("Шуцзин") говорится: "Коли приправлять бульон, то ты сойдешь за солоноватую дикую сливу". Впоследствии, в средние века, деятельность первого министра обычно сравнивали с приправлением бульона по вкусу государя. Вот почему Цзя Цю-хо рассвирепел, услыхав эти стихи.
Не один уже год // осажденный Сянъян голодает... // Из Хушани в поход // сытый люд выступать не желает...– В 1267 г. монгольские войска напали на сунский Китай. Первый удар принял на себя гарнизон города Сянъяна, солдаты и горожане в течение пяти лет отражали натиск врага, неоднократно прося помощи у Цзя Цю-хо, но он не реагировал на эти просьбы.
... перевернув ее кверху дном.– По даосским обычаям запрещалось ставить чашку кверху дном (особенно в храмах), таким образом, даос сделал вызывающий жест.
104. ... речь идет о гибели у Мусянъского скита.
– В конце концов государь сместил Цзя Цю-хо с поста первого министра и отправил его в ссылку в Чжанчжоу, в приморскую провинцию Фуцзянь. Начальником конвоя был назначен Чжэн Ху-чэнь, отца которого в свое время казнил Цзя. Мстя за отца, Чжэн Ху-чэнь прикончил ссыльного Цзя Цю-хо по дороге подле Мусяньского скита.
... в честь поэта Су Дун-по.– Великий китайский поэт Су Ши (или Су Дун-по; 1036-1101) одно время служил правителем города Ханчжоу и построил дамбу на озере Сиху, которая до сих пор носит его имя.
Девушка рассмеялась и с поклоном ответила: "Он соседствует с вашим, только вы, господин, о том не ведаете". Юань начал склонять ее к любовному свиданию, она радостно согласилась. Повинуясь желанью Юаня, осталась в его доме. Они предались любви. Под утро она простилась с Юанем и ушла. К ночи опять явилась. Так минул месяц с небольшим. Любовь их и сердечная нежность достигли края. Юань как-то спросил, какого она роду и где ее дом. Она ответила: "Довольно и того, что вам досталась красавица. На что вам знать больше?"
Но Юань был настойчив, и она наконец сказала: "Я одета в зеленое платье, вот и зовите меня Девой в зеленом". Но где живет, так и не открыла.
Юань подумал было, что подруга его - наложница из знатного дома и по ночам ускользает на любовные свидания. Быть может, она опасалась, что тайна выйдет наружу и пойдут толки, вот и прятала свое имя. В конце концов он поверил собственным рассуждениям и более не тревожился. Отныне все помыслы Юаня были сполна отданы той, кого он дарил любовью!
Как-то ночью Юань сильно захмелел. Он показал на зеленое платье девы и шутливо произнес: "Поистине, о тебе можно сказать стихами "Книги песен":
"О, эти зеленые одежды! Под зеленой одеждой юбка желтая видна".
При этих словах дева столь устыдилась, что несколько дней не навещала его. Когда она наконец пришла, Юань стал допытываться о причине. Дева сказала ему: "Я чаяла до глубокой старости быть подле господина. Зачем же вы обошлись со мною, как с простою наложницей или служанкой. Вы обидели меня и лишили покоя. Несколько дней не смела я прислуживать вам. Но теперь вы всё знаете, я не буду таиться. Выслушайте меня.
Мы с вами, господин, - продолжала дева, - знакомы не первый день, и не сегодня возникла наша любовь и нежность. Будь по-другому, я не могла бы прийти сюда".
Юань спросил, что все это значит. Дева печально вздохнула: "Мне трудно это вымолвить, но ведь, по правде говоря, я существо не здешнего мира. Однако я не навлеку на вас беды. Согласно сроку, что назначен нам в обители мрака, нить наших уз еще не пресеклась". Юань страшно испугался, сказал только: "Поведай мне обо всем".
"В те старинные времена я была в услуженье у первого сановника сунского дома Цзя Цю-хо. Родом я из почтенной семьи, с юных лет искусна в шахматной игре. Когда минуло мне пятнадцать лет, я начала справлять должность отрока при шахматах в его покоях. Сановник имел обыкновение отдыхать в Зале полупраздного времяпровождения. Всякий раз, возвратясь из дворца, он звал меня с шахматами. Я была обласкана его милостями. В те самые годы вы, господин, были младшим слугою и ведали приготовлением чая. А когда было надобно, разносили чайную посуду и, случалось, нередко входили на женскую половину. Вы были молоды и хороши собой. Едва увидав, я вас полюбила. Как-то я вышила шелковый кошелек и темною ночью отдала его вам. Вы подарили мне черепаховую коробочку для румян. Так мы обменялись дарами, чтобы вечно помнить друг друга. Порядки в доме и усадьбе были строги, мы не могли поступать по собственной воле. Меж тем слуги приметили нас и очернили перед хозяином. Сановник милостиво пожаловал нас смертью. Здесь, на этом озере, возле Обломанных мостков мы и приняли казнь. Господин возродился в мире людей, меня ж занесли в Книгу неприкаянных духов. Ну разве не горестна моя участь?"
Дева умолкла. Рыдания сдавили ей горло, она залилась слезами. Рассказ ее взволновал и потряс Юаня. Наконец он произнес: "Значит, встреча наша была предначертана в наших судьбах. Станем же еще нежнее и ласковее друг с другом - во исполнение тех давних клятв".
Дева поселилась в доме Юаня и более никуда не уходила.
Юань не имел дарований к шахматам. Дева научила его играть. Она передала ему все тонкости своего искусства, и все, кто почитались в ту пору блестящими мастерами, были не в силах превзойти Юаня.