Клаустрофобия души
Шрифт:
–– В том, что влетели бы? – еще раз хихикнула Ольга.
–– Нет, в том, что залетели, – серьезно ответил Володя.
–– Залетел ты, – продолжала отшучиваться Ольга.
–– Уверена? – настаивал Володя.
В качестве ответа, Ольга резко перестроилась в первый ряд и остановилась.
–– Ты чего? – в голосе Володи проскользнула обида.
–– Вон видишь аптеку? – спросила Ольга, кивнув головой.
–– Ты считаешь, что мне нужна помощь? – с недоумением спросил он.
–– Купи тест для беременных. Ты же хотел узнать – уверена ли я?
–– Как он выглядит?
–– Просто спроси и тебе продадут.
Володя вышел из машины
–– Не напрягайся. Сейчас приедем к тебе, я пописаю на него, и мы посмотрим. Может, я действительно ошиблась.
До Володиного дома они ехали молча.
Пока Ольга занималась тестированием в ванной комнате, Володя, расположившись на диване, с тайной надеждой на ошибку в диагнозе, размышлял. Конечно, беременность Ольги не входила в его планы, но, по правде говоря, планов на жизнь у него тоже не было. Он представил себя с младенцем на руках, памперсы, прогулки с коляской, бессонные ночи (а у него и так бессонница), дополнительные расходы и ему все это не понравилось. Дети его раздражали. "А Ольга как-то спокойно и по-деловому отнеслась к этому событию, – подумал он, усмотрев в ее действиях тайны смысл. – Как будто получила то, что хотела. Когда же он прокололся?" Пока он размышлял над всем этим, Ольга вышла из ванной комнаты и протянула ему тест.
–– Я в этом ничего не смыслю, – сказал Володя, брезгливо поморщившись и не решаясь взять его в руки.
–– Видишь две полоски? Это говорит о беременности, – спокойно ответила Ольга, сделав вид, что не заметила его реакции.
–– Ты рада, – констатировал Володя, думая про себя как глупо сейчас он выглядит.
–– А ты, я вижу, расстроен.
–– Я просто в растерянности, и это естественно, тем более что мы не планировали и даже не обсуждали эту тему.
–– Тебе, наверно, трудно понять женщину, что она чувствует в такие моменты.
–– Особенно, когда она этого хотела и добилась желаемого? Я знаю, если женщина не хочет забеременеть, она сделает все, чтобы этого не допустить.
–– Мужчина тоже.
–– Знаешь, я вдруг подумал, может, это и не вовремя, но есть некое высшее знание, которое недоступно людям. Оно всегда будет недостижимым и для науки тоже. Это некая сфера, где царят спокойствие и безмятежность. Люди обречены суетиться, страдать, мучаться от того, что у них есть свобода выбора. А там – истина. Она одна. Выбирать не из чего. Отголоски этого знания приходят к нам в виде искусства. Кто-то назвал это тоской по раю. Мама говорила, что, когда я был маленький и слушал музыку Баха, у меня текли слезы.
–– Володя. Это все прекрасные мысли. Но мы живем на Земле и хочешь не хочешь, а выбор делать надо. Поэтому спустись на Землю. Мне надо ехать. Кстати, я завтра иду к врачу. Если хочешь, пойдем вместе.
–– Во сколько?
–– В десять.
–– Я записался на прием к психотерапевту в двенадцать.
–– Отлично. Вот с ним заодно и обсудишь эту тему.
–– Ты изменилась.
–– Это естественно в моем положении.
Мы иногда бываем не справедливы по отношению к нашим близким людям. Но это не самое страшное. Самое страшное – это когда ты понимаешь, что по-другому поступить не можешь. Тогда становиться невыносимо и единственным выходом ты видишь побег – бежать не оглядываясь, отрезать раз и навсегда, чтобы не мучиться и других не мучить.
УЗИ
–– Видишь? Вот этот червячок. Это он… или она. Пока не известно.
Володя тупо смотрел в то место на снимке, в которое пальцем тыкала Ольга и, конечно, ничего не видел. Он понимал лишь одно – начинается новый этап в его жизни. Ольга говорила и говорила, а он, скривив губы в улыбке, кивал головой.
Они зашли в кафе.
–– Ну, чего ты приуныл. Представь, у тебя будет сын или дочь! Жениться на себе не зову. Что еще?! – Ольга была явно на подъеме и, казалось, ничто не сможет испортить ее настроение.
–– Дочь уже есть. Видишь ли, я не знаю даже с какой стороны к ним подходить, а мне уже полтинник.
–– Будешь на дистанции передавать свою мудрость. У тебя же был маленький ребенок.
–– Я ее не растил. Мы встретились, когда ей было уже четырнадцать, – хмуро заметил Володя.
–– Это как?! – искренне удивилась Ольга.
–– Как, как, – невесело усмехнулся Володя. – Бывшая подруга по институту нашла и заявила, что у меня уже взрослая дочь. Я тогда жил в Париже.
–– Как нашла?! И ты поверил?!
–– Через общих знакомых. Дочка на меня действительно оказалась похожей. Все, кому не показывал фото, это говорили.
–– Да-а, история, – протянула Ольга. – Теперь понятна твоя реакция.
–– Истории чем-то похожи. Тебе не кажется?
–– Карма у тебя значит такая. Отрабатываешь.
–– Ладно, будет тебе. Подбросишь меня к психотерапевту?
4.
Даже кардинально поменяв место жительства и неплохо устроившись, Володю не покидали ощущения пустоты, рождающие тревожные состояния. В такие периоды, которые, к счастью, были не долгими, его одолевали панические атаки, мучила бессонница. Появление в его жизни Ольги также не спасало от периодически накатывающейся депрессии, которой здесь никого не удивишь. Это в молодости грусть к лицу и никого не тяготит, но потом, если увлечься, она может прирасти к твоему лицу, телу, жестам, походке и стать тяжким бременем и не только для тебя, что, в конце концов, еще больше осложнит твою жизнь. Володя прекрасно понимал причину неестественного оптимизма людей, с которыми его здесь сталкивала жизнь: их энергия и позитивный настрой объяснялись регулярным употреблением антидепрессантов.
Доктор Ирвин Лонг оказался Володиным ровесником. Это его обрадовало: что ни говори, но есть что-то общее в людях одного поколения, независимо от того, где они родились и выросли. У доктора Лонга было улыбчивое лицо, а в глазах, как сразу определил Володя, светились знания. На голове грядкой рос ежик из коротких светлых волос, а очки в металлической оправе, возможно, не правильно подобранной, придавали его лицу слегка наивный вид. Доктор усадил его в удобное кресло, а сам сел за большой стол напротив.