Кленовые тайны
Шрифт:
Вилохэд заверил любимую тётушку, что потерпеть осталось совсем недолго, и выразил восхищение её душевной стойкостью.
— Наша беседа с господином Саварой должна расставить последние чёрточки над иероглифами, — закончил он, — кстати, где этот достойный господин?
— Отец нашего студента был настолько взволнован, что не ел со вчерашнего дня. Я поручила своей добровольной помощнице отвести его в трапезную для преподавательского состава и хорошенько накормить. Полагаю, скоро они возвратятся.
Вилохэд уселся за столом и стал ждать прихода отца подозреваемого. Рика
Госпожа Кагуя деликатно постучала, испросила разрешения войти и пропустила вперёд мужчину с уставшим, изборождённым глубокими морщинами лицом.
Тётка со всеми приличествующими случаю церемониями представила четвёртого сына Дубового клана и Рику. Савара поклонился и посмотрел полным муки взглядом на коррехидора:
— Ваша сиятельство, не томите душу, скажите в чём дело? Мне будет не по силам пережить ещё одно разочарование. Вчерашние ваши слова вселили в мою душу шальную надежду, и я не спал всю ночь.
— Господин Савара, — проговорил Вил, — сейчас мы пригласим сюда Юийчи Савару, студента четвёртого курса. Вы готовы?
Старший Савара словно хотел что-то сказать, но смолчал, лишь судорожно кивнул. Буквально через пять минут в кабинет ректора пришла вездесущая госпожа Кагуя, за спиной которой маячила худощавая фигура подозреваемого.
Гость скользнул взглядом по вошедшим, и всё его внимание было приковано к оставленной незатворённой двери кабинета. Он ждал, что вот-вот в неё войдёт его потерянный сын.
— Вы узнаёте этого юношу? — спросил коррехидор, от которого не укрылось, что вошедший также не обратил никакого внимания на сидящего в кресле для посетителей мужчину.
— Этого? — господин Савара смерил взглядом подозреваемого, — нет, я его вижу в первый раз в жизни.
— А вы, господин Юийчи Савара, узнаёте человека, что находится перед вами?
Рыжеволосый юноша тревожно сглотнул, поглядел на приезжего, пытаясь догадаться, в связи с чем Королевская служба дневной безопасности и ночного покоя задаёт ему этот вопрос, подумал, соотнёс фамилию гостя, и сообщил, что, по всей видимости, перед ним находится его дальний родственник, который не смог узнать его в связи с тем, что они встречались много лет назад.
В кабинет ректора тихонько проскользнул сержант Меллоун и занял позицию у входной двери, перекрывая подозреваемому любые попытки к бегству.
— Тогда я имею честь представить вам, Юийчи Савара, вашего глубокоуважаемого отца, — криво усмехнулся коррехидор, — видимо, вы видели его в последний раз в таком юном возрасте, что также не узнали собственного почтенного родителя.
— Как этот проходимец смеет утверждать, что он — мой сын!? — с возмущением вскричал Савара-старший, — боги! Так ты, мерзавец, убил моего мальчика, забрал его документы и личность, чтобы выдавать себя за него! Господин коррехидор, — обратился он к Вилу, — я, конечно, не титулован, но древесно-рождён. Желаю тут же на месте осуществить право непреднамеренного убийства, дарованное нам императором ещё в эпоху Светлой весны. И мне для этого даже оружие не понадобится, удавлю своими руками.
— Постойте, господин Савара, —
— Четыре! — воскликнул побелевший от гнева Савара, — добавьте к этому убийство Юйчи.
— До того, как я стану решать, как поступить, — сказал Вил, — нам надлежит провести допрос преступника. Прошу всех посторонних покинут помещение.
Тётка поправила очки, закатила глаза и, пригласив гостя вместе с помощницей в кабинет заместителя, удалилась.
— Теперь с вами, псевдо Савара, — сказал коррехидор, когда в коридоре стихли шаги, — ведь мы не знаем вашего настоящего имени. Извольте представиться.
— Для начала, — довольно нагло начал парень, — я могу присесть?
— Что, из-за врождённого вывиха бедра вам тяжело стоять? — вставила замечание чародейка
— Позволяю, — бросил коррехидор, — что выбираете: чистосердечное признание или будете продолжать запираться?
Парень опустил голову, разглядывая носки своих туфель: то ли просто тянул время, то ли напряжённо думал. Потом заговорил глухим, ровным голосом.
— Поскольку вы упомянули про мою отговорку для преподавателя физвоспитания, значит, вы каким-то образом прознали про мою хромоту.
— Эту вашу особенность подметил торговец подержанными вещами, которому вы сбыли перстень Клуба детективов, снятый с руки убитого вами сокурсника и бывшего соседа по комнате, — чародейка даже не пыталась скрыть своё отвращение, — и ещё мы отлично поняли, что вы живёте по чужим документам, что, в свою очередь, добавляет вам ещё одно преступление — присвоение чужой личности в корыстных целях. Хотя, — она прищурила блеснувшие нефритовой зеленью глаза, — оно меркнет на фоне четырёх убийств.
— Трёх, — поправил её псевдо Савара, — Юийчи я не убивал.
— Не представляю, что в Кленфилде найдутся столь наивные присяжные, которых вам удастся убедить в этом, — недобро усмехнулся коррехидор, — даже ваше замечательное знание классической поэзии вам не поможет, как не помогло с попыткой выдать убийство за двойное самоубийство-гэнроку.
— Я так и не понял, почему не сработало стихотворение Акомацу, — покачал головой подозреваемый, — Что меня ждёт?
— Смертная казнь, — бросил Вил, — которая может быть заменена пожизненной каторгой или личным помилованием его величества Элиаса.
Слово «помилование» произвело впечатление на подозреваемого, в его мягких карих глазах, затенённых долгими ресницами, снова зажегся интерес. Он провёл рукой по волосам и заговорил.
— Мне думается, что моё чистосердечное покаянное признание может поспособствовать смягчению приговора и приблизить меня к милости его величества, — он вздохнул, — поэтому официально объявляю, что намерен сотрудничать с Королевской службой дневной безопасности и ночного покоя и готов с полной искренностью ответить на любые вопросы. И ещё, — он облизнул губы, — неужели тот архаичный закон, на который ссылался господин Савара, он до сих пор действует?