Клеопатра
Шрифт:
[13] Парфия располагалась на северо-востоке Ирана. Понтийское царство занимало южный берег Черного моря на территории современной Турции.
[14] Римляне безоговорочно считали египетский анималистический культ примитивным и нелепым верованием. Христианский автор второго века смотрит на него иначе. По сравнению с греческими, египетские божества были вполне пристойны. «Пусть они бессловесные твари, – заключал Клемент Александрийский, – но бессловесные твари, по крайней мере, не грешат, не прелюбодействуют и не ищут противных природе наслаждений».
[15] Со временем подобное рвение было утрачено. Как напишет Дион несколько
[16] С другой стороны, военачальник, который дописывал сочинение Цезаря, отчего-то счел нужным на первой же странице – и абсолютно вне контекста – назвать Александрию огнеупорным городом. Это утверждение противоречит другим источникам, согласно которым пожар перекинулся с доков на библиотеку. Выходит, кровли, ограды и баррикады из бревен таинственным образом не поддались пламени. Блестящая оправдательная речь без преступления.
[17] Подарок был принят с благодарностью, но ничего хорошего из этого не вышло. Прежде Юлия была обещана Квинту Сервилию Цепиону. Обманутый жених пришел в ярость. Чтобы успокоить Цепиона, Помпей предложил ему руку собственной дочери, которая на тот момент тоже была помолвлена. Римляне торговали своими женщинами, словно лошадьми на рынке. Птолемеям, какими бы затейливыми ни были их собственные семейные отношения, это казалось дикостью.
[18] Здесь: красивого жеста (фр.). Прим. пер.
[19] Кое-кто из современных историков берется утверждать, что они попросту скрывают факты.
[20] Сфинкса Цезарь и Клеопатра не увидели, поскольку к тому времени он вот уже тысячу лет был погребен под толщей песка.
[21] Обычно писали: «Я видел это и был потрясен».
[22] В биографии Клеопатры можно поставить под сомнение абсолютно все: путешествие по Нилу, пребывание в Риме, обстоятельства битвы при Акции, не говоря уже о сроках беременности и отцовстве Цезаря. Слишком уж вовремя и слишком кстати родился этот младенец. Скептики утверждают, что Цезарь был бесплоден. Несмотря на весьма насыщенную сексуальную жизнь, он за тридцать шесть лет так и не произвел на свет потомства. Первым в отцовстве Цезаря усомнился Светоний; впрочем, там, где были бы вполне уместны грозные инвективы и неопровержимые доказательства, историк хранит интригующее молчание. Впрочем, такая скрытность может означать: обман был столь чудовищным и непростительным, что разумнее не поднимать над ним завесу тайны. Цезарь, правда, признал сына, Антоний и Август поступили так же.
[23] Современник Клеопатры усматривает косвенную зависимость сложившейся в Египте непривычной для того времени общественной иерархии с почитанием культа Исиды. Как полагает Диодор, из уважения к великой богине «египетские царицы имеют больше власти, чем их цари, а жены бывают почитаемы больше мужей, которым предписано во всем повиноваться супругам».
[24] Исключение составляли стражники. Все они, от высших чинов из греков до низших из египтян, были храбры, дисциплинированны и готовы карать преступников, невзирая на должности нарушителей. Стража служила закону. Птолемеи предоставили ей определенную свободу действий, тем самым избавив себя от разбирательств дел о «пропавших ослах и нападениях на старушек».
[25] В списке самых богатых людей в истории, составленном в наше время, Клеопатра занимает двадцать второе место, пропустив вперед Рокфеллера
[26] Хорошему правителю следовало сидеть дома. Бедняков злило его отсутствие, аристократы, вынужденные следовать за своим монархом, чувствовали себя изгнанниками.
[27] Сенека писал: «Двум философам легче прийти к согласию, чем двум часам».
[28] Плутарх назвал царевича Юбу «счастливейшим из пленников», ведь маленький варвар сподобился получить воспитание в Риме. Из него получился выдающийся мыслитель с весьма широким кругом интересов: от римской истории и мифологии до особенностей поведения слонов.
[29] В том, что касается музыки, большинство римлян пошло еще дальше Цицерона. Хороший флейтист, по их мнению, не мог быть приличным человеком. «В противном случае ему не пришлось бы учиться играть на флейте», – безапелляционно заявил Плутарх. Не удивительно, что отец Клеопатры снискал в городе дурную славу.
[30] Судить о тогдашних нравах можно по литературе. В «Илиаде» женщины – самые прекрасные создания на земле. Что не мешает им быть «ветреными, сварливыми, упрямыми и коварными». В греческой драме женские персонажи ключевые. В римской литературе героинь почти нет, и лишь время от времени появляются жены, непременно в двух ипостасях: богатые тиранки или бедные транжиры. Примечательно, что в римских пьесах отсутствует амплуа обманутого мужа, прославленного Аристофаном и Мольером.
[31] Мыслитель семнадцатого века Блез Паскаль сказал: «Будь нос Клеопатры чуточку короче – лицо мира могло бы оказаться совсем другим».
[32] Эта легенда долго тревожила умы, пока не нашелся человек, готовый пожертвовать науке жемчуга от Тиффани. Растворяется ли жемчуг в уксусе? Да, но очень медленно, объявил В. Л. Ульман по завершении эксперимента в 1956 г.: «Жемчужина кипела в уксусе ровно тридцать три минуты, пока я читал детектив. Запах уксуса до сих пор терзает мое обоняние. Жемчужина вопреки ожиданиям осталась цела». Ульман добился более впечатляющих результатов, взяв уксус покрепче, а полностью растворить удалось лишь измельченный жемчуг, да и то после трех часов двадцати минут непрерывного кипячения. Таков вклад Клеопатры в мировую науку. В ответ на вопрос о том, отчего она (или кто бы то ни было) решила прибегнуть к столь трудоемкому способу, хотя проще – да и эффектнее – было бы проглотить драгоценность целиком, Ульман напоминает, что жемчуг состоит по большей части из карбоната кальция. Это древний аналог соды, действенный, хоть и недешевый, антацид.
[33] Как это порой случается, безутешная тоска подстегнула лихорадочное вдохновение. Он обрушил свое красноречие на «бесчувственных счастливцев», что упрекают его в излишней скорби, не прочтя книгу его страданий даже до середины.
[34] На самом деле история знает разные примеры. Александр Македонский устроил пышные празднества по случаю завоевания Индии, чем неприятно удивил свой измученный войной, полуголодный народ.
[35] Для монарших семей это было в порядке вещей. «У царей нет близких», как сказал Плутарх. Правила обхождения с царственными родичами были едва ли не жестче геометрических аксиом.