Клерк позорный
Шрифт:
Толян забегал еще быстрее. Он не знал, что делать: закрывать железную дверь на все засовы и ожидать ОМОН, срочно съезжать из офиса или стирать базу и сжигать фальшивые печати.
В этот день в Толянову контору никто не пришел. Никого не было и на следующий день. Через неделю все так же оставалось спокойно. И через месяц тоже. Все успокоились и поняли, что тревога была ложной. Но Компьютерную Лену даже не отчитали – так высок был ее авторитет, поддерживаемый Ларисой.
Однажды в период затишья Коржик стал вести на рабочем
Потом Коржик решил перенести эти записи домой. Из носителей информации под рукой оказалась только древняя трехдюймовая дискета. Коржик скинул файл на нее и полностью стер в компьютере. Потом решил проверить, как он записался на дискете. Файл не открылся. Коржику стало жаль записей, которые копились больше месяца, и он понес дискету к Компьютерной Лене.
– Можно что-нибудь придумать? – спросил он.
Лена как-то очень уж проворно ухватилась за дискету.
– Сейчас все сделаем! – радостно сказала она.
Это показалось Коржику подозрительным и он не выпустил дискету из рук.
– Ладно, – сказал он, – там не такая уж важная информация. Я передумал.
Но и Лена дискету не отпускала.
– Я открою, я знаю, как!
Коржик удивился такой настойчивости и укрепился в решении дискету не отдавать.
– Не нужно, забудь.
Но она не уступала.
– Зачем же тебе терять информацию, если можно ее сохранить?
Коржик опять дернул дискету к себе.
– Не волнуйся, все будет нормально, – продолжала настаивать Лена и еще крепче уцепилась за дискету.
"Вот курва, – подумал Коржик, – сейчас поломает". Но не драться же с ней было. И отпустил.
Лена файл открыла.
А на следующий день Толян собрал всех по поводу безопасности и предупредил не делать рабочих записей там, где их не должно быть.
– Тут в одной фирме был случай, – сказал он, почему-то глядя на Коржика, – когда сотрудник вел дневник на рабочем компьютере, а потом жесткие диски изъяла налоговая и по его записям все раскрутила.
"Лена заложила, – понял Коржик. – Прочла, перевела и побежала к Толяну. Ну, не стерва ли?".
После собрания Субботин объявил.
– Знакомый банк загибается, распродает ноутбуки. Кому-нибудь надо?
Коржик дал ему деньги на ноутбук и сказал требуемые характеристики. Были и другие заказы. Поехала за ноутбуками и Лена. Оттуда она позвонила Коржику и сообщила, что требуемый ноутбук есть.
– Бери, – сказал он, – и посмотри, чтобы битых пикселей не было.
Когда Коржик включил привезенный ею ноутбук, то сразу увидел в БИОСе, что тактовая частота процессора гораздо ниже той, которую он просил.
– Лена, – сказал он подчеркнуто спокойным тоном, – здесь не тот процессор.
– Да нет – тот! – стала настаивать она.
– Вот же написано, –
– Они иногда сами не знают, что пишут, – выпалила она.
От такой крестьянской наглости Коржик онемел.
– Кто "они", Лена? БИОС – это не "они". БИОС – это базовая программа загрузки-выгрузки, зашитая в микросхему. Она, среди прочего, определяет тип процессора и его частоту.
– Я проверила – процессор тот, – тупо твердила Лена.
"Тебе бы в башку БИОС поставить, – подумал Коржик, – может, тогда ты стала бы что-нибудь понимать".
16
Коржик, Лариса и Шильдин пили чай на кухне. Лариса и Шильдин продолжали давно начатый разговор, а Коржик только что подошел.
– В Париже мне приходилось ночевать под мостом, – сообщил Шильдин.
– Да? – удивилась Лариса. – А почему?
– Денег не было, жил в машине, а у них это разрешается только под мостами.
Коржик молчал. Шильдин ему не нравился и он старался с ним не общаться.
Повидимому, это чувство было взаимным, потому что тот тоже Коржика не замечал. За все время они обменялись едва ли десятком слов, не считая приветствий. Шильдин был длиннообразым, носил козлиную бородку и всегда лукаво щурился.
– Машина-то хоть большая была? – сочувственно спросила Лариса. – Ноги мог вытянуть?
– Джип.
– А потом?
– Потом денег совсем не стало и мне пришлось продать костюм.
– Да ну!
– Да. Хороший костюм, между прочим. Стоил две тысячи франков, а я отдал за четыреста. Почти новый, одел только два раза.
– Дешево, – с сожалением сказала Лариса. – Не жалко?
– Нет, – засмеялся Шильдин, – я еды купил.
Но по лицу было видно, что жаба за костюм душит его до сих пор.
– Как же так получилось?
– Работы не было. Как с "Радио "Свобода" уволили, пошел на стройку. А потом и стройка закончилась.
– А что ты делал на "Свободе"?
– Интервью брал у разных диссидентов. У Солженицина взял, когда он был в Париже.
– Его, кстати, вчера по телевизору показывали, – вспомнила Лариса. – Не смотрел?
– Я не смотрю телевизор.
– Почему?
– Я старовер, нам нельзя, – важно ответил Шильдин.
Коржик едва не поперхнулся чаем. Ну, прямо "православный казак Зильберович", как у Войновича! Он себя-то в зеркале видел? Посмотрел бы хоть раз, прежде чем такие байки травить.
Коржик тоже телевизор не смотрел, но совсем по другой причине – он считал, что тот уже давно превратился в средство манипуляции сознанием, а в свое сознание он не хотел допускать никого.
В первый рабочий день ему представили Шильдина как начальника строительного департамента. Весь департамент состоял из него самого, его помощника Володи с бородой до глаз и бригады гастарбайтеров, которая нанималась по мере надобности.