Клерк позорный

Рудницкий Леонид

8

Прошел месяц. Никто и не думал оформлять документы Коржика. Он решил напомнить об этом Ларисе.

– Какая у меня должность? – спросил он.

– Заместитель финансового директора.

– Так давай запишем это в трудовой.

Лариса замялась.

– Тебе это очень нужно?

– Ну, не горит, но желательно.

– Это не так-то просто.

– А в чем сложность? – пошутил он. – Берем ручку в одну руку, печать "Метпрома" – в другую. Пишем и шлепаем.

Лариса пожала плечами.

– Шлепнуть,

конечно, можно, только это будет неофициально.

– Почему?

– Потому что в штате "Метпрома" числятся всего три человека: Анатолий Петрович, я и главбух. Шеф вряд ли захочет увеличивать штат.

– Почему?

– Это усложнит бухучет, увеличит начисления на фонд заработной платы и так далее.

– А как же остальные сотрудники?

– Они работают здесь неофициально.

– А другие наши фирмы?

– Их нет.

– Как нет? Мы же ставим на договоры и платежки их печати.

– Наличие печати не всегда говорит о наличии фирмы, – ответила Лариса.

– То есть?

– Есть мастера, которые сделают печать с любым словом, которое ты им скажешь.

– Фальшивую, то есть?

Лариса неопределенно кивнула.

– А что у нас есть настоящего?

– Только "Метпром".

– И все?

– Ну, еще кипрский оффшор.

– Стало быть…

– Ты можешь получить в трудовую неофициальную печать "Метпрома", либо любую из наших левых печатей.

– А кипрскую?

– У этой фирмы нет печати. Иностранцы работают без них. Иногда используют прямоугольные штампы. Но кипрская печать, даже если бы она и была, для трудовой ничего не даст. Это все равно, что она есть, что ее нет.

– А я-то рассчитывал… – разочарованно протянул Коржик.

Она развела руками.

– Увы. Тебе надо было сразу об этом спросить.

– Я же не знал ваших заморочек, – раздраженно ответил он.

– Половина Москвы так работает.

– Почему именно так?

– Чтобы не иметь дела с налоговой и ничего не платить.

Коржик тоже не любил налоговиков, но здесь был явный перебор с уклоном в незаконное предпринимательство. Он задумался.

– Так что ты предпочитаешь? – спросила Лариса.

Он пожал плечами.

– Попроси Сашу Шлыкова, – посоветовала Лариса, – он тебе покажет все варианты. Можешь шлепнуть любую.

Коржик пошел к Саше, сорокалетнему мужику с сединой в шевелюре и интеллигентным лицом, и тот, кряхтя, достал из-за плитки подвесного потолка коробку от ботинок. На ее крышке кто-то написал синим маркером: "Нематериальные активы". "Шутники, блядь!" – подумал Коржик. В коробке лежали штук двадцать печатей разных АО, ТОO, ЗАО и ИЧП, о которых он ничего и не слышал. Это была история Толянового бизнеса. Каждая печать была наклеена на замусоленную деревянную рукоятку столетней давности. Коржик стал перебирать их и читать названия. По большей части они были стандартными: "Фаворит", "Альфа-1", "Санпромсервис", "Техмонтаж-нано", "Синергия". Но встречались и настоящие перлы: "Мухосранич", "Бизнес-сирота", "Деньги давай", "Хачу кушать", "Памажите, чем сумеете". О том, чтобы шлепнуть это убожество в его красивую трудовую, и речи быть не могло. "Издевается она, что ли?" – подумал Коржик о Ларисе.

Он вернулся к себе.

– Что решил? – спросила она не сразу и как бы мимоходом.

– Подумаю, –

мрачно сказал он.

Она кивнула.

"Чего же ты, курва, не предупредила меня, что у вас тут сплошь "помойки"? – подумал он. – Тоже мне, инофирма, блядь! Холдинг-шмолдинг, еб твою мать!"

Впрочем, выход был – встать и уйти. Можно даже сейчас. Но опять начнутся эти резюме с непременными словами "брендинг", "маркетинг", "позиционирование", "бюджетирование", от которых его тошнило. Опять агентства, собеседования, натянутые улыбки, ожидание ответов, отсутствие ответов. "Ладно, уйти можно в любой момент, – решил Коржик. – Вот если пойму, что здесь ловить совсем нечего – свалю на фиг".

9

После обеда Саша, «хранитель печатей», стал собираться.

– Не забыл? – спросил он у Коржика. – Сегодня едем в "Олимпик-пенту".

– Зачем?

– На презентацию нашего завода.

То, что у Толяна есть завод, Коржик знал давно. Хотя слово "есть" не вполне сюда подходило. У Толяна был не весь завод, а лишь блокирующий пакет акций, собранный непосильным трудом и с помощью многих партнеров. Но в умелых руках и он давал ощутимое влияние на производство.

– Почему я об этом не знал? – спросил Коржик.

– Так объявляли же еще месяц назад.

Коржик успокоился. Месяц назад он здесь еще не работал. Он ходил по агентствам и заполнял дурацкие анкеты про опыт работы.

Саша подхватил круглый красный баул из кожзама, похожий на баллом сжиженного газа.

– Пойдем, машина ждет.

Он заспешил вниз по ступенькам. Видно было, что куль тяжелый, но двигался Саша проворно и Коржик не стал предлагать помощь. "Еще чего, – подумал он. – Я начальник – ты дурак, ты начальник – я дурак". Сейчас начальником был он.

Фазиль, водитель Толяна, ждал их во дворе. Толян уже был в "Пенте", а машину прислал за ними. Лариса не поехала, сославшись на занятость. Вместо нее в машину села Александра.

Водил Фазиль классно, как и подобает профессионалу. Ни тебе внезапных торможений, ни резких ускорений. Несмотря на обилие транспорта, машина шла мягко и плавно. Если закрыть глаза, начинало казаться, что ты и не в машине вовсе, а в лодке на пруду тихим вечером.

Коржик сидел на переднем сидении. Левый бок у Фазиля оттопыривался. Там под курткой висел пневматический "Макар" в желтой кобуре. Он как-то показывал его Коржику. Чучельный пистолет, а весит как настоящий – почти килограмм. У Коржика когда-то тоже был похожий, только газовый, но он быстро его продал. Ему не нравилось таскать с собой тяжести.

– Хорошо вам, – с завистью сказал Фазиль.

– Почему?

– Напьетесь на презентации.

– Там еще и выпивка будет? – удивился Коржик.

– А как же! Шеф заказал малый зал в ресторане.

Коржик в "Пенте" раньше не бывал и ему рассказали, что там много ресторанов, никак не меньше трех. В этот раз туда были приглашены все крупные металлоторговцы.

Сама "Пента" впечатления на Коржика не произвела. Гостиница как гостиница, довольно задрипанная, три с половиной звезды максимум. Но везде шла суета презентаций и конференций. Похоже, основной доход здесь получали именно от них и от последующих банкетов.