Клетка для певчей птицы

Гладышева Наталья

— Я не услышал ничего про цену, — хладнокровно прервал меня господин ас Олиани.

— Что вы хотите? — спросила упавшим голосом.

— Тебя! — сказал он, наслаждаясь моей растерянностью.

— Я… — дар речи пропал и не собирался находиться, слова не шли ни в голову, ни на язык. — Я…

— Молчание знак согласия, — заявил мужчина. — Мои условия таковы. Ты живёшь в моём доме до тех пор, пока мне не надоест. И это проживание начинается с настоящего момента. Ты не выйдешь отсюда, пока я не дам разрешение.

— Что на это скажет ваша жена? — дар речи вернулся, но не способность связно мыслить.

— Она не живёт в этом доме, — бросил он равнодушно. — Я жду обещанную информацию о

племяннице моей жены.

— А если я не согласна на подобную цену? — вздёрнула подбородок, стараясь говорить спокойно и холодно. — У меня достанет денег, чтобы заплатить вам. Во сколько вы оцениваете свои услуги по поиску племянницы вашей, — выделила голосом последнее слово, — жены?

— Я уже озвучил цену и я уже получил оплату, вперёд, — спокойно объяснил мне Форух и уселся за стол. — Другая меня не устраивает. Возврата обратно нет, девочка. Я поступлю так, как посчитаю нужным. Раз ты сама пришла ко мне и попросила помощи… Ты её получишь, но и я сделаю то, что собирался. Ты облегчила мне работу. Впрочем, тебе ни к чему знать детали.

В кабинет, неожиданно для меня, явилась служанка и застыла, глядя на хозяина дома немигающим взглядом:

— Проводи гостью в её покои, — распорядился ас Олиани.

— Вы хотели знать, что там с Асей, — напомнила ему, не собираясь двигаться с места добровольно.

— Расскажешь, когда зайду к тебе позднее, — сказал мужчина, внимательно наблюдая за выражением моего лица.

— Я не пойду, — прошептала непослушными губами, в отчаянии глядя на того, в чью пасть по глупости сунула голову.

— Хорошо, — как-то легко согласился Форух и поднялся с кресла.

Подошёл ко мне, качнулся, склонившись. Я отпрянула, втиснувшись в спинку кресла, в попытке избежать контакта. Мужчина на моё движение не обратил внимания, встал возле кресла так, чтобы было удобней и подхватил меня рывком на руки. Я даже пискнуть не успела, как меня понесли в сторону выхода из кабинета.

— Нет, — губы задрожали и слезы набежали на глаза. — Пожалуйста, не надо…

— За кого ты меня принимаешь? — он так легко перешёл на "ты", но мне было на это наплевать, слишком страшно стало.

Да так, что на время забыла, что у меня защитный артефакт имеется и моя магия при мне. Мужчина опустил меня на пол, окинул недобрым взглядом и сказал:

— Если не хочешь, чтобы нёс я, иди сама.

И я решила не спорить, вспомнив обо всех своих козырях и враз осушив слёзы. Вряд ли на стены этого дома ставил защиту кто-то из семьи венценосных особ. И это означает, что уйти, как бы меня ни охраняли, я смогу в любой момент. Так почему бы не подыграть хозяину и не усыпить его бдительность? До его прихода у меня будет время более тщательно проверить кольцо-артефакт, вдруг кроме защиты там что-нибудь ещё спрятано. А так же подготовить пути побега. Когда расскажу всё, что знаю про тайник и игры богатых мальчиков, можно будет и уйти. И остановить меня Форух не сможет. Он хоть и маг, но у меня силы больше. Есть вероятность, что стены дома чаровали несколько высокородных. Такой вариант возможен. Но и в этом случае тот же Форух уязвим передо мной. Если не он, так слуги. Лазеек для меня найдётся множество.

Успокаивала я себя так пару минут, а потом меня осенило. Мой родственник заказал меня именно этому человеку… И тот взялся, судя по его требованию остаться в доме. Если взялся, значит, знал как справиться с высокородной аристократкой. И я влипла в неприятности и очень крупные. Эта мысль заставила меня споткнуться на ровном месте и остановиться. Форух подогрел мои опасения, заявив:

— Не заставляй меня воздействовать на тебя. Поверь, это мне по силам, что бы такие высокородные выскочки как ты, по этому поводу ни думали. Тебе ещё предстоит знакомство с миром

вне круга высших аристократов, — пояснил он мне насмешливо. — Не заставляй меня начинать его с демонстрации неожиданных возможностей.

— Что вы собираетесь со мной сделать? — спросила его, так и продолжив стоять в коридоре.

— Запереть, — ответил мужчина спокойно. — Вы идёте, высокородная графиня? — спросил он с издёвкой.

Я ничего не ответила, глянула на него свысока и упрямо поджала губы.

— Твоё решение, — пожал мужчина плечами и перед глазами потемнело.

Когда зрение прояснилось, обнаружила, что нахожусь в незнакомой комнате в обществе служанки, которую видела в кабинете у Форуха. Девушка не отреагировала на моё обращение к ней, даже не посмотрела в мою сторону и сразу же вышла, стоило мне подать голос. И оставалось себе только пенять за глупость. Стоило ехать домой, а не сюда, и вызывать ас Олиани письмом. И почему эта гениальная идея не пришла мне в голову раньше?

Он начал пить ещё вчера вечером. Причин желания напиться в одиночку, он даже не старался искать. Все причины были ясны и уже давно. Был ли Форух удивлен тем, что девушка пришла к нему сама? Да, этот её поступок поразил его в самое сердце. В первый момент ему показалось, что возможная причина визита самый невероятный вариант из всех существующих и обрадовался. Потом верх взял здравый смысл и пришла мысль о том, что она решила действовать дерзко и перекупить саму себя у него, благо подсказку мужчина ей дал собственноручно. Ему было так интересно знать, как она поступит, когда уютный мирок всеобщего преклонения разрушится и мотивы родственника станут для неё прозрачны. Впрочем, ему уже много лет было любопытно, что скрывается под маской благовоспитанной и надменной аристократки. Для него было бы лучше, если бы там обнаружилась гнилая и самовлюблённая душонка, тогда Форух точно знал бы как поступить.

Но это её радение за судьбу невысокородной девушки стало для него неожиданностью. Очередным открытием, заставляющим впасть в отчаяние. Каждый раз, когда он старался подловить её на чём-нибудь не очень достойном, оказывалось, что намерения девушки чисты как слеза. И это заставляло сцеплять зубы крепче и язвить больше, скрывая истинные мысли от окружающих. Но барон Талор сумел что-то такое разглядеть, раз предложил свою племянницу для утех. И сколько же людей ещё могло видеть то, что Форух ас Олиани скрывал от окружающих уже не один год? Девять лет прошло с тех пор, как он впервые увидел высокородную выскочку, как он любил её называть. Она была ещё ребёнком, слепым ребёнком. Ребёнком-сиротой. Но спину держала прямо, а на совершенном уже тогда лице лежала печать высокомерного равнодушия. Его почему-то это сильно тогда задело, как и то, что она могла бы как-то протестовать против того, что её День рождения празднуется, хотя стоило бы и далее держать траур. Впрочем, праздник проходил в узком кругу. Попытка вывести ребёнка из себя не возымела успеха, высшая аристократка проигнорировала его язвительный комментарий, оставшись столь же сдержанной и благовоспитанной, что и раньше.

Его женили, когда ему было восемнадцать. Женат он был ровно два месяца, когда впервые увидел будущую графиню Талор. Сейчас ему двадцать семь, и он прекрасно понимаел — ничего не может связывать невысокородного, женатого богача с высшей аристократкой. Это становилось причиной приступов неконтролируемой ярости, которую он выплескивал на полигоне. Это становилось причиной всех саркастических высказываний в адрес графини. Это становилось причиной того, что он как сумасшедший фетишист собирал все мелочи, факты и возможности увидеться в копилку собственных воспоминаний. Девять лет прошло, а одержимость и не думала ослабевать.