Клеймённые
Шрифт:
Встретились мы в кафе, выполненном под старину. Стены состояли из бревен, обвитых лампочками-гирляндами, которые подсвечивали уютное помещение.
Артем в черном свитере и я тоже, правда в белом, по причине того что мне сделали очередной засос во всю шею. Вспомнив об этом, на всякий случай развернулась полу боком, закинув бедро на лавочку, тем самым отвернула шею от Артема.
— Ты на меня обижена до сих пор? Я имею ввиду Дину? — поинтересовался Артем, слегка пришурившись.
— Нет... — покачала головой из стороны в сторону. — Как я могу обижаться?
Сама
А если ОН...ОН лишил меня девственности пальцами? Как потом объяснить Артему?
Этот вопрос не отпускал все наше общение с Артемом, не давал сосредоточиться на ответах. Разговаривали обо всем подряд и наслаждались беседой, но я нервно вздрагивала, когда Артем ненавязчиво прикасался, гладил за ухом, перебирал по-хозяйски прядки моих белых локонов. С трудом себя пересилила, когда Артем поцеловал. И делал он это очень долго, вызвав сильное желание прервать поцелуй.
Это опять из-за Гектора, напал вчера, как не контролируемый Клейменный. И клеймо на шее весь разговор сжигало кожу, будто напоминая о себе.
***
POV Гектор
Вечер закончился плохо, утро началось плохо, потому что меня имели наглость разбудить в пять утра. А всё почему? Потому что Клейменным не жилось спокойно в ночь с субботы на воскресенье.
Поэтому в шесть утра я сидел в абсолютной темноте собственного кабинета, озаренный лишь свечением, исходящим от экрана компьютера. Мое личное помещение находилось на самом верхнем этаже здания Карателей: сперва кабинет секретаря — милой тетеньки, которая когда-то была подослана Ежом, чтобы убить меня, подмешав яд в чай. Женщине я сохранил жизнь, за добрый поступок будет преданна до конца жизни. Такая натура у некоторых людей и Карателей, особенно женского пола — всегда помнят добро.
Следом конференц-зал, где Ольгердович устраивал иногда съезды замов, а последний — мой кабинет, в котором по центру помещался стол с огромным компьютером; позади кожаный черный диван с целью поваляться и подумать; по периметру четыре огромных, стеклянных шкафа с кучей папок, в которых хранилась вся доступная Карателям информация о Клейменных. Половина документов засекречена. Здесь вся история Клейменных с начала времен. Сегодня я завел очередную папку с грифом строго секретно, в прессу не должна была проникнуть эта информация.
Около трех утра группа лиц забралась в дом богатого дяди с неизвестной целью. Охранная овчарка мертва, вся семья включающая крупного бизнесмена, молоденькую запечатанную и троих детей от первой запечатанной — мертвы.
А мне разгребай это дерьмо, я итак злой после вчерашнего, не выспавшийся, неудовлетворенный лег спать, а там в беззаботный сон ворвалась обнаженная дева, которую вчера так и не взял. Мало того, мелкая нахалка, улыбалась во сне, сама раздевалась и сама обнаженная сидела на животе. И ведь сразу понял,
— Тук-тук! — Андрей постучал по входной двери, уже причем открыв ее и нарушив мои мысли. — Ты как шизофреник радуешься убийству целой семейки!
После этого друг, держа кипу никчемных бумажек, подошел к столу и бросил их мне. Я запустил пальцы в волосы с обеих сторон от головы, глядя на очередные бумажки. Бумажки...бумажки...
— Я не этому радуюсь. — ответил, просматривая очередные доклады. — Может у нас сегодня солнечное затмение? Или полнолуние? Клейменные совсем озверели вылезать из своих нор?
Пока просматривал документы, принесенные Андреем, взгляд остановился на одной. Я поверить не мог, приблизил к глазам, тщательно изучая изображение. Встал, проходя к выключателю света, щелкнул его, озаряя помещение ярким раздражавшим глаза излучением. Посмотрел вновь на фоторобот очередного Клейменного потом на Андрея, спокойно стоявшего в проходе в рабочей, черной форме и оглядывающего с любопытством кабинет. Редкий гость в моем кабинете.
Почти в нос пихнул ему этот белый лист бумаги, остановив за сантиметр от лица друга. Так даже при сильном желании не разглядишь буквы.
— И ты главный наш следак, Анрюша? — слащаво исковеркал его имя. — Это кто?
Друг взял лист поудобнее, рассматривая изображенного мужчину.
— Ну...судя по поступившим данным. Это Клейменный из округа Пронск сбежал примерно месяц назад вовремя анархии. Теперь, когда Лис зашел на пост...
— Лис … Кабан ... Еж ... какие тупые клички? — перебил я, легонечко посмеиваясь, усталость улетучилась по периметру кабинета. Я довольно прошел к окну, распахнув двустворчатые окна и впуская свежий воздух. Вдохнул с удовольствием.
— Кто бы сомневался только у тебя нормальная, — хмыкнул Андрей. — Тебе какая разница, как он назвался? Главное — твой человек? — на это замечание я пожал равнодушно плечами и пошел к вертящемуся вокруг своей оси удобному креслу, а друг продолжал доклад. — В общественном розыске вот этот Клейменный, Лис говорит он сбежал из их округа и просит о содействии в поимке.
Андрей демонстрировал лист с изображенным мужчиной, скорее парнем, узкоглазым, темноволосым. А я улыбался, какой отличный день! Хоть кого-то нагну раком...весь кайф обломали вчера.
— Анрюха, тупая твоя рожа, это кто? Спрашиваю второй раз? — махнул рукой в воздухе не прекращая улыбаться. Друг посмотрел опять на фоторобот, потом на меня и четко произнес вместе со мной в один голос:
— Твардовский Артем!
— Это урод, с которым я едва не подрался в ресторане Приама.
— Серьезно? — удивленно перебил Андрюха, услышав мое замечание. — А я не помню его.
— Правильно, ты пережрал и не помнишь! — заметил я, с удовольствием подъезжая на кресле к компьютеру, щелкая по клавиатуре. Решил позвонить Лису прямо сейчас и обрадовать. Надо было на всякий случай заручиться поддержкой на следующем голосовании на пост начальника Карателей.