Клеймо красоты
Шрифт:
И свернул с дороги в лес.
Ирина оглянулась.
Все-таки далеко она отмахала, в слезах-то! Заимки даже не видно. Хотя скит не может быть далеко – ощутимо наносит дымком. Наверное, там растопили печь, а может, камин. На печи жарится яичница, а в камине играет огонь. Хорошо бы сейчас поесть, сесть поближе к огню… Ирина мечтательно вздохнула, облизнувшись, но тут же задумчиво нахмурилась.
Странно. Петр сказал ей идти направо. Заимка там. А дымом пахнет почему-то слева. Или Петр что-то перепутал?
Ирина вскинула голову, пытаясь определиться по солнцу, да так и замерла, удивленно
«Костер, что ли?» – успела подумать Ирина, и в это мгновение из лесу рядом с ней с треском выломился Петр.
На его голой груди алела свежая царапина, и Ирину пронзило мгновенное раскаяние: ведь рубаха-то на ней! Вообще Петр выглядел дико: всклокоченный, потный, в глазах тревога.
Ирину он заметил, только налетев на нее. Взглянул с некоторым удивлением, как бы не узнавая, потом схватил за руку и заработал ногами с такой скоростью, что она повлеклась следом, словно сухой листок в шлейфе вихря.
– Да ты что? – взвизгнула возмущенно.
– Пожар идет! – выкрикнул Петр, не оборачиваясь. – Верховой пожар!
Ирина на бегу задрала голову. Значит, это не облака, а дым? Но разве бывает, чтобы пожар подступил так быстро? Конечно, по телевизору что-то такое передавали: на севере области, мол, горят леса, но в Осьмаках же все было нормально…
– Может, просто костер? – выкрикнула, задыхаясь и размахивая платьем, как канатоходец веером, чтобы не упасть.
– Сосна горит, я по запаху понял! – крикнул Петр. – И с дерева видел…
Махнул рукой и наддал еще быстрее. Ирина хотела крикнуть в ответ: ну и что, все равно пожар должен быть еще далеко, раз дымом еле тянет, не на пятки же он им наступает, чего так драпать-то, но была слишком занята, пытаясь удержать равновесие.
Она даже удивилась, когда они добежали до забора скита и ворвались в калитку. Казалось, ноги ее теперь так и будут мелькать, словно спицы велосипедного колеса, не в силах остановиться!
Петр ринулся в дом, а она медленно побрела следом, ловя ртом воздух и прижимая руки к груди.
В сенях остановилась, наслаждаясь прохладой, и вдруг услышала:
– Это не Камикадзе, точно тебе говорю.
Голос Змея. Рука Ирины, нашаривавшая ручку, замерла.
– Камикадзе нашему бугру такой подлянки не сделает.
– Но кто тогда? – угрюмо отозвался Виталя. – Не Камикадзе, не Сжигатель жира, не Конь-в-пальто. Может, они отвязные, в свободном полете?
– А чем ты дорогу кому перешел, чтоб на тебя такую армию спускать? Я тоже вроде давно чист… И вдобавок своими ушами слышал, как этот Бридзе, или кто он там, талдычил: у меня, мол, приказ. Приказ, понял? Это был не просто налет, а конкретное задание.
Как интере-есно!.. Голоса слышны совершенно отчетливо, будто Змей с Виталей стоят рядом. Ирина читала, что в скитах иногда бывали оборудованы особые слуховые
– Знаешь, что я тебе скажу? – снова зазвучал угрюмый голос Змея. – Это может быть только Псих.
– Псих! – недоверчиво присвистнул Виталя. – Да он же окраску сменил, говорят. В легальный бизнес подался.
– Это кто тебе такое наплел? Плюнь ему в глаза! Легальный бизнес! У Психа?! Ну ты и скажешь, Виталя. Большой, а дурной. Психу легально только к стенке стать можно, а все остальное время ему судьба быть в маске, как в песенке поется. Конечно, я тоже слышал, что он больше по норам не отсиживается, выправил себе ксиву липовую и нахаванные бабки отмывает в приличном месте, только думал, он куда-нибудь в столицу перебрался, а то и за океан. Но на нас наехать мог только Псих, у него с нашим бугром какие-то контры. Да если б даже мир у них был… Ему ведь причина не нужна, он без тормозов: взбрело в голову – стреляет. И не пяль буркалы, точно тебе говорю. Я от старого кореша слышал, а он раньше под Психом ходил, все про него знает. Он мне по пьяной лавочке даже знаешь, что сболтнул? Как Психа зовут! Как его настоящее имя!
– Иди-и… – недоверчиво протянул Виталя. – Западло тебе врать-то!
– Сукой буду! Век свободы не видать! – азартно побожился Змей. – Его зовут Стас Торопов. А все, что ты слышал, Коля, Сережа там или Вася, – это все так, фокусы разные, просто кликухи. У него таких кликух небось побольше, чем у тебя баб. Погоди! Что за базар?
Голоса Витали и Змея стихли, и Ирина поняла, что они обратили внимание на шум, поднятый Петром. Постояла около заветного местечка еще минутку и поняла, что ничего интересного больше не узнает. Строго говоря, и то, что услышала, было ей совершенно не нужно и не важно. Ну с чего она взяла, что эти два бандита будут обсуждать между собой секретные захоронки староверов? Нет, в городе, когда ее план еще только рождался, Ирине почему-то казалось, что все будет гораздо проще. Что самое главное – найти скит.
Нашла. А толку? С другой стороны, она не могла ожидать, конечно, что в скиту обоснуются какие-то отморозки, а в безлюдье аренских лесов ей шагу нельзя будет ступить без того, чтобы не наткнуться на ревнивую девку-богатырку, либо на загадочного фольклориста, у которого в наиперших и наилепших друзьях – бандиты и убийцы, либо на винодела – любителя целоваться в автомобиле, либо на… Кстати, она до сих пор не знает, кто такой Петр.
– Да я пожарный по профессии, парашютист-пожарный! – раздался в этот миг его отчаянный выкрик, и Ирина обнаружила, что в задумчивости уже прошла сени и оказалась в холле, где за поднятым и заново накрытым столом сидели Маришка, Павел и Сергей, а напротив топтался Петр, бия себя в голую грудь: – Маришка, да скажи ты им! Я такие вещи знаю, за версту беду чую. Сильный ветер, сухая погода – опасность номер четыре!