Клеймо подозрения
Шрифт:
— Похоже, у вас действительно нет оружия, — сказал он.
— Где ваш ордер на обыск? — спросил я.
— Забыл захватить... Хотите, чтобы я поехал за ним и произвел обыск заново?
— Не стоит.
— А то я с радостью, — услужливо сказал он. — Мне это совсем не трудно.
— Не стоит беспокоиться. — сказал я. — Не хочется заставлять вас напрасно терять свое время.
— А у вас есть чувство юмора, — заметил он. Потом поискал глазами пепельницу и, увидев ее на столике между кроватями, пожал плечами и загасил сигарету
— Каким образом вы сюда вошли? — спросил я.
— Прислуга открыла... Я ей сказал, что вы не возражаете... Да и как может возражать человек с таким чувством юмора...
Я промолчал. А он еще раз окинул комнату безразличным взглядом и протиснулся в дверь мимо меня.
— Думаю, все будет в порядке, приятель... Вы не из нашего города — в этом все и дело...
Я обернулся и посмотрел на него, держа руки в карманах. Он подождал какое-то время, надеясь, что я сваляю дурака и брошусь на него, а потом спустился по ступенькам вниз, на гравий.
— Ну, хорошо... Верните прислуге ключ. И подтвердите, что вы не возражали...
Он сел в машину и уехал.
Я вошел в номер, запер дверь и, переведя дух, закурил. Через пару минут мне стало легче. Я прошел в ванную и вымыл лицо холодной водой. Окровавленная одежда все еще валялась в ванне. В комнате был относительный порядок: он просто убивал время, надеясь, что я вернусь до его ухода.
Я докурил сигарету и прошел в бюро. Джози вышла из-за портьеры.
— Вы знаете, что она попросила, как только проснулась? — спросила она.
— Румяный и сочный бифштекс?
— Нет, сэр! Гребенку и губную помаду.
«Ну что ж, — подумал я. — психиатру эта деталь тоже бы понравилась».
— Это очень хорошо! — сказал я. — Спросите, могу ли я пройти к ней?
— Слушаюсь, сэр! Она уже спрашивала вас.
Джози вышла и через минуту пригласила меня в комнаты.
Я прошел за портьеру. На мне все еще была шляпа; пожалуй, она решит, что я и сплю в шляпе, а еду беру из тарелки ногами.
Она полусидела, опираясь на подушки, прикрыв плечи легким голубым шарфом: пожалуй, слишком бледная, но чертовски привлекательная, и улыбалась. Она протянула мне руку... Еще один допрос в этот день?
— Я так рада вас видеть, — тепло сказал она. — Боялась, что вы уедете, не попрощавшись и не дав мне даже возможности поблагодарить вас.
Я подумал, что она, вероятно, сейчас единственная в городе, кто еще не знает, что я успел стать ее любовником, телохранителем, партнером, наемным бандитом, частным сыщиком и отцом ее незаконнорожденных детей Все это она проспала.
— Джози все время уверяла меня, что вы еще не уехали, а просто отлучились в город... О боже, что это с вами?! — Она замолчала, заметив край повязки и выстриженную прядь волос.
— Ничего... Просто глупая случайность, — сказал я, радуясь, что вторая рана скрыта под рукавом —
— Как это произошло? — настойчиво спросила она.
Как бы ее отвлечь?
— И цвет лица у вас лучше, и в глазах больше жизни и блеска...
— И пальто мое больше блестит, — вставила она. — А это всегда хороший признак. — Она указала на кресло возле кровати. — Не надо мне заговаривать зубы. Присядьте. Я хочу знать, что произошло.
Я вспомнил предписание врача относительно полного покоя. «Никаких потрясений», — сказал врач.
Если бы не ее здоровая натура, она бы лежала сейчас, теребя одеяло или уставившись пустым взглядом в стенку.
— Виновата моя неловкость, — сказал я. — И отсутствие фонарика. Неизвестный намекнул, что кислота — с похищенного грузовика и что ее остатки спрятаны в старом амбаре за городом. Я поехал туда и, пока шарил на сеновале, ударился головой о гвоздь. Кислоты там, кстати, не оказалось, хотя, может быть, когда-то ее там прятали.
Кажется, она мне поверила.
— Мне очень жаль, — сказала она просто. — И все это из-за меня.
— Совсем не из-за вас, — ответил я. — Ведь фактически в случае с кислотой виноват я.
— Как вы могли такое подумать?
Я объяснил:
— Думаю, он заметил мой интерес к телефонным будкам. Возможно, он и послал к вам тех юнцов, чтобы напустить на вас полицию. Когда я помог вам от них избавиться, он решил, что это слишком. Кислота — предупреждение, что я принесу вам больше вреда, чем пользы, если останусь в городе. Не знаю, чего он добивается, но попробую это выяснить...
— Что вы имеете в виду? — спросила она.
— Вчера вы собирались нанять меня в качестве частного детектива. Этого делать нельзя, у меня нет официального разрешения на такую работу. Как только шериф узнал бы, что вы мне платите, я бы сразу очутился за решеткой. Но закон не запрещает мне заботиться о делах мотеля просто потому, что вы — мой друг, и потому, что я хочу купить часть его... И то и другое соответствует действительности...
— Что-то я не поспеваю за вами, — сказала она.
— О деловой стороне мы поговорим попозже; разумеется, если вы не хотите взять меня в долю, никто вас не обяжет это сделать. Но в данный момент положение таково, что мы вынуждены с вами вести переговоры по этому вопросу. Вы так и скажете полиции. Фактически я уже взял на себя управление мотелем и, в какой-то степени, управление вами. Я распорядился закрыть мотель — на всем божьем свете нет другого способа помешать им снять снова номер и повторить ту же пакость. Ведь вы не можете обыскать всех ваших постояльцев! Кроме того, я взялся проследить, чтобы все предписания врача выполнялись должным образом. А врач предписал вам постельный режим и полный покой вплоть до его особого распоряжения.