Клеймо Солнца
Шрифт:
Хижина ювелиров имеет округлые формы, из-за чего складывается впечатление, что домик растолстел. Под сооружением виднеется толстый ствол дерева, напоминающий ножку гриба, усеянный дверями и окнами. Из-под земли выглядывают могучие корни. Говорят, что из шатающейся палатки подземные туннели ведут прямо в горные пещеры, где ювелиры добывают драгоценные камни, из которых после создают чудесные украшения. Их работа овеяна не меньшей таинственностью, чем медитации, проводимые внутри ствола дуба, однако кто знает, что из легенд — правда…
По сравнению с другими, хижина строителей
Мы останавливаемся перед хижиной целителей. Это два маленьких домика на дереве. В одном хранятся важные запасы, а в другом принимают редких посетителей: обычно каждый эдем сам внимательно следит за собой, но в исключительных случаях может понадобиться помощь целителей.
В том числе моя.
Сегодня в хижине мне нечего делать, и мы сразу же огибаем дерево, отправляясь на северо-запад, к самому подножью, где горы, покрытые лесами, выстраиваются полумесяцем, создавая практически идеальный круг, внутри которого образовалось озеро, окружённое с трёх сторон камышом.
Отличное место, если ты ранен и хочешь спрятаться от всего мира. Мы называем его Гористым венком. Именно сюда чаще всего наведываются животные, которые нуждаются в помощи. Другие эдемы, по договорённости, показываются здесь редко и только чтобы показать детям необычных животных. Однако у меня есть право видеть их почти каждый день. И сейчас я без зазрения совести пользуюсь этим.
Мы слушаем, как наперебой поют зяблики, щеглы и канарейки. Громче всех шумит дятел: его отчаянный стук разносится по всему Гористому венку. Приближаемся к озеру в камышах и останавливаемся. Недалеко расставлены корыта, наполненные кормом. Значит кто-то из целителей сегодня уже был здесь с утра, помолился и внёс энергию в еду, приготовленную для животных из растений-пустышек.
По камням возле озера бегают ящерицы, в стороне над кустами роз раздражённо ворчат жуки. Бабочки, среди которых больше всего кавалеров и белянок, никак не найдут подходящее место, чтобы присесть. Несколько черепах вылезли на корень дерева, выступающий из земли, подставили свои панцири солнечным лучам и вытянули головы, наслаждаясь теплом. Два енота на другой стороне озера с остервенением полощут что-то в воде, замирают, почувствовав чужое внимание, и недовольно смотрят на нас, но очень скоро возвращаются к своим важным делам.
Недалеко от озера, из густой травы, показывается симпатичная мордашка ихневмона. У него маленькие уши и круглые глаза. Зверёк встаёт на задние лапки, показывая своё приземистое тело с очень пушистым хвостом, и с подозрительностью оглядывает окрестности. Увидев лакомство, он выбирается из укрытия и крадётся к корытам. Ножки такие короткие, что, когда он передвигается, их почти не видно под длинной шерстью, и кажется, что ихневмон двигается не на своих четырёх лапах, а под воздействием какой-то невидимой силы. Зверёк хватает корм и бегом мчится обратно, вновь скрываясь в зарослях.
Поднимаю взгляд и замечаю
Я могу много часов любоваться природой, однако носорога, ради которого мы пришли, нигде не вижу.
— Здесь сказочно, — тихо говорит Фортунат, и мы понимающе переглядываемся.
В отличие от Ноны, которая часто бывала здесь со мной, у парня давно не оставалось времени на прогулки, и я решаю, что просто обязана воспользоваться случаем.
— Ты встречал химер? — спрашиваю я, думая, чем занять время, пока не покажется носорог.
— Только слышал. Это ведь те, у которых морда то птичья, то кошачья, и крылья есть?
— Да, — соглашаюсь я и добавляю: — Мужские особи внешне напоминают сов, женские — кошек, но у тех, и у других действительно есть крылья. Поведением они похожи на всех тех животных, внешность которых, так или иначе, находит отражение в их внешнем виде. Химеры виляют хвостами, любят поспать и приласкаться. Сам увидишь.
Я вытягиваю шею, внимательно осматривая камыш, выискивая вдалеке островки, где можно было бы спрятаться среди высоких стеблей.
— Легенда гласит, что эти странные существа появились после Великого Пожара, — напоминаю я на случай, если Фортунат забыл эту историю. — Яйца, из которых вылупляются химеры, впервые были найдены в кустах фацелии. Кстати, скорлупа переливается перламутром.
Замечаю подходящее место и прикладываю палец к губам, призывая Фортуната к молчанию. Крадусь как можно тише, осторожно раздвигаю камыш, а потом присаживаюсь, прячась в зарослях. Жестом подзываю эдема, и он опускается рядом.
Между высокими гибкими стеблями видно, как на небольшом пространстве шесть взрослых химер величаво развалились и лениво обмахиваются хвостами. У самого крупного самца большие коричневые крылья и хищная совиная морда, оранжевые глаза ярко горят. Двое других самцов — с бежевым и белым окрасом — кажутся менее злобными. Может, потому что они отвернулись и неспешно вычищают клювами пёрышки. Самки больше напоминают камышовых кошек, только крылья сбивают с толку. Химеры беспокойно ёрзают, из-за спин самок показываются не меньше двенадцати разноцветных малышей: у кого-то окраска коричневая, у других бежевая, а некоторые кажутся белоснежными.
Я пытаюсь посчитать, сколько их, но молоденькие скачут, с забавным рыком и шипением бросаются на взрослых, а после того, как легонько получают лапой по ушкам, убегают, прячась в зарослях. И всё начинается заново.
Мы с Фортунатом переглядываемся, не сдерживая восхищённых и умилительных улыбок. Хочется скорее оказаться среди малышей и поиграться с ними.
Очень медленно я крадусь вперёд, но случайно оступаюсь, и стебли шуршат под моей ногой. Удручённо зажмуриваюсь, как в детстве, надеясь, что смогу оказаться невидимой, и это меня спасёт. Слышится тихий смешок Фортуната, а когда я открываю глаза, то вижу, что химерам надоело следить, когда же двуногие уже появятся на их поляне, и теперь животные продолжают заниматься своими делами.