Клеймо Солнца

Пауль Анна

При мысли, что придётся вновь сюда спускаться, начинает тошнить.

— Я знаю, что ты работал всю ночь. Удалось что-то выяснить?

Мне не хотелось бы отвечать на этот вопрос. Усилием воли заставляю себя кивнуть. Глаза Бронсона вспыхивают.

— Отлично, — довольно тянет он. — Пока ты свободен.

Я направляюсь к выходу, иду медленно, как в тумане, а когда открываю дверь, наталкиваюсь на убийственный взгляд Сьерры.

— Ты совсем не изменился, — сообщает она разочарованно и поспешно входит в кабинет.

Как

только за мной закрывается дверь, я слышу восклицания майора:

— Папа, ты сошёл с ума! Довериться Дэннису Рилсу! Ты забыл, кто его отец?! У тебя нет ни единого рычага управления. Зачем ты это делаешь?! Ты погибнешь… — вдруг добавляет девушка очень тихо и жалобно.

— Только если проиграю, — раздается спокойный, но уверенный ответ. — Если мы заключим союз с мятежниками, то поймём, кто лидер повстанцев, и, возможно, как стать светлячками. Мы соберём в своих руках козыри. А победителей не судят. И ещё победители неприкосновенны. Все будут считаться с Третьим крылом… — генерал замолкает, а потом говорит гораздо тише, так, что до меня едва доходит смысл сказанного: — Мне невозможно надоело, что в Четвёртом крыле погибают наши парни. Эпицентр не отправляет на войну своих людей — он посылает моих…

Ньют Оутинс был чертовски прав.

Я больше не различаю слов, потому что в левом ухе звучит уже знакомый голос:

— Приём. Эпицентр ждёт твоего решения. Каков будет ответ?

Напряжённо осматриваясь, я мысленно решаю, что это чертовски дурная идея — звонить мне, когда я в Бункере.

— Линия закодирована, не волнуйся, — вторя моим мыслям, насмешливо замечает собеседник.

Я невольно сжимаю кулаки.

— Как тебя зовут? — спрашиваю тихо, выходя в общий зал и чувствуя на себе взгляды солдат генерала.

— Думаю, ты знаешь ответ, — в голосе слышится улыбка. Я действительно догадываюсь, но, когда слышу имя, шок ударяет меня, как молния: — Даниэль.

Несколько секунд мы молчим, пока я наконец выбираюсь из Бункера и поднимаюсь на поверхность.

— Что ж, — произношу я как можно увереннее, оказавшись на первом этаже. — Мои планы изменились.

— Ты отказываешься от сотрудничества? — спрашивает голос нарочито удивлённо. — От возможности переехать в Эпицентр?

Когда он произносит моё решение вслух, мне самому оно кажется бредом.

Если я сделаю этот шаг, то перестану быть пешкой — стану самоубийцей, и будет уже неважно, какой фигурой я погибну на чёрно-белой доске.

«Мы влипли, Дэннис, связались не только с генералом, но и с прошлым, с планетой, которая теперь нам недоступна. Пусть сами решают, как поступить со светлячком. Мы выжившие и ничего не можем с этим поделать. Помнишь? Нам нельзя в этом участвовать!» — звучат в голове слова Коди.

«Все другие пешки, которые окажутся рядом с землянкой, обречены на смерть», — вспоминается предупреждение Ньюта Оутинса.

«Сам

не противься его приказам, чтобы он не видел в тебе угрозу. Если он скажет не приближаться к ней, так и поступай. Если скажет забрать к себе, умоляю, сделай и это. Сделай всё, что потребуется», — прожигает моё сознание голос матери…

И вдруг я всё осознаю.

Я уже играю. Каждый чёртов день. Однако мой ход ни на что не может повлиять, ведь я всего лишь пешка. Фигура, наименее значимая на доске.

Землянка обречена на смерть. Если даже она не погибнет от руки Бронсона или мятежника, то это случится под скальпелем какого-нибудь учёного.

В моей памяти всплывает её лицо с горящими зеленью глазами. «Помоги мне», — шепчет девушка и делает шаг, сокращая последнее расстояние между нами. Страх и доверие переплетены в её взгляде, спрятаны в оранжевых крапинках. «Сделаю, что ты попросишь. Я могу исцелить твои руки».

Боюсь, это не под силу даже ей, но глаза, беззвучно умоляющие о помощи, способны сломить мою волю. Рисковать всем ради того, кто нуждается в защите, для меня не впервой. Только я давно пообещал себе не делать глупостей, тем более ради незнакомцев.

— На самом деле ты представляешь не интересы Эпицентра? — спрашиваю я Даниэля напрямую, наконец оказавшись на улице.

— Допустим, — отвечает голос уклончиво.

«Как одержать победу, даже не зная правил игры?» — раздаются в голове мои собственные слова.

Гори всё синим пламенем. На шахматной доске я должен стать другой фигуровй.

— У тебя ведь есть люди, которым интересен светлячок? — произношу я.

Даниэль долго молчит, но когда отвечает, в голосе вновь слышится улыбка:

— Думаю, ты знаешь ответ.

Не стоило бы с ним это обсуждать, но других вариантов нет, поэтому я произношу:

— А люди, которые смогут защитить Дану?

Улыбка становится более откровенной, когда голос произносит:

— Думаю, как и на все другие, ответ на этот вопрос ты тоже знаешь.

ГЛАВА 23 (ГАБРИЭЛЛА). ДЕВУШКА С УЖАСНЫМ ЛИЦОМ

В тишине и темноте в моём сознании пробуждаются страхи. Они выплывают из глубины разума, как то неизвестное существо, что я видела в озере в день, который стал для меня последним на планете…

В любой момент здесь, в четырёх стенах, где я чахну, может снова появиться Мучитель. Одно только воспоминание об этом генерале Бронсоне по-прежнему приводит меня в трепет, и тело цепенеет от страха.

Он хочет вывести меня в их город… Сколько там тальпов? Таких же жестоких, как Мучитель, а может быть, даже хуже?.. Что ждёт меня за пределами этой комнаты, погружённой в полумрак, а то и совсем в темноту? Однажды я уже покинула границы своего мира. И этот шаг привёл меня сюда — в плен к тальпам, место, которое, вероятнее всего, станет моей могилой…