Клиент
Шрифт:
* * *
Кэл Сиссон вовсе не считал сидение в припаркованной машине в полночь-заполночь в центре Мемфиса делом увлекательным и безопасным, поэтому двери машины были заперты, а под сиденьем лежал пистолет. Приговором ему было запрещено ношение оружия, но машина принадлежала Джеку Нэнсу. Припаркована она была недалеко от Мэдисон-стрит за грузовым фургоном, в двух кварталах от Стерик Билдинг. Ничего подозрительного.
Двое полицейских в форме остановились в пяти футах от Кэла. Он взглянул в зеркальце и увидел другую
Двое других полицейских подошли к первым, и Кэл начал потеть. Его волновал пистолет, но хороший адвокат всегда сумеет доказать, что пистолет не его. Он просто сидел за рулем машины Нэнса.
Сзади остановилась полицейская машина без опознавательных знаков, и из нее вылезли еще четверо полицейских – двое в гражданской одежде и двое в форме. Восемь полицейских!
Один из них, одетый в джинсы и свитер, наклонился и поднес свою бляху к окну машины Кэла. Господи! Тридцать секунд назад он должен был нажать синюю кнопку рации, лежавшей на сиденье рядом, и предупредить Нэнса. Теперь слишком поздно. Полицейские появились слишком неожиданно.
Он медленно опустил стекло. Полицейский наклонился еще ближе, практически вплотную к лицу Кэла.
– Добрый вечер, Кэл. Я – лейтенант Бирд из полиции Мемфиса.
Он вздрогнул, услышав, что тот назвал его по имени. Постарался сохранить спокойствие.
– Чем могу вам помочь, лейтенант?
– А где Джек?
Сердце Кэла остановилось, и он облился потом.
– Какой Джек?
Какой Джек! Бирд оглянулся через плечо и улыбнулся своему напарнику. Полицейские в форме окружили машину.
– Джек Нэнс. Твой друг-приятель. Где он?
– Я его не видел.
– Надо же, какое совпадение. Я его тоже не видел. Во всяком случае, последние пятнадцать минут. Честно говоря, последний раз я видел Джека Нэнса полчаса назад на углу Юнион-стрит и Второй улицы. Он вылезал из этой вот машины. А ты уехал, и – смотрите, какой сюрприз! – ты здесь.
Кэл еще дышал, но с явным трудом.
– Не понимаю, о чем это вы.
Бирд открыл дверь машины.
– Вылезь-ка, Кэл, – приказал он, и Кэл послушался. Бирд захлопнул дверь и толкнул Кэла к машине. Четверо полицейских окружили его. Остальные трое смотрели в сторону Стерик Билдинг. Бирд стоял прямо перед ним.
– Слушай меня внимательно, Кэл. За соучастие во взломе и проникновении в помещение дают семь лет. У тебя уже было три приговора, ты у нас рецидивист, так что сам считай, сколько ты получишь.
Кэл весь трясся, так что зубы стучали. Он отрицательно покачал головой, как будто не понимал и хотел, чтобы Бирд ему объяснил.
– Тридцать лет. И никаких условных освобождений.
Он закрыл глаза и едва не упал. Дышал с трудом.
– Значит, так, – продолжил Бирд спокойно и жестко. – Нас Джек Нэнс не волнует. Когда он закончит с телефонами миссис Лав, он как раз попадет в руки парней, ожидающих его снаружи. Его арестуют, предъявят обвинение и со временем отправят в места не столь отдаленные. Но мы боимся, что он не будет слишком разговорчивым. Ты следишь за
Кэл быстро кивнул.
– Но с тобой, Кэл, мы можем договориться. Ты нам слегка поможешь, сечешь?
Он продолжал кивать, только быстрее.
– Мы так решили: расскажи нам то, что мы хотим знать, и гуляй.
Кэл в отчаянии смотрел на него. Рот открыт, грудь ходит ходуном.
Бирд показал на переулок на другой стороне Мэдисон-стрит.
– Видишь тот переулок, Кэл?
Кэл бросил в сторону пустого переулка взгляд, полный надежды.
– Ага, – охотно подтвердил он.
– Он в твоем распоряжении. Скажи мне то, что мне нужно, и путь свободен. Договорились? Я предлагаю тебе тридцать лет свободы, Кэл. Не валяй дурака.
– Хорошо.
– Когда Гронк возвращается из Нового Орлеана?
– Утром, около десяти.
– Где остановится?
– Гостиница “Холидей” на Кроун-Плаза.
– Номер комнаты?
– 782.
– Где Боне и Пирини?
– Не знаю.
– Да ладно, Кэл, мы ж не идиоты. Где они?
– Номера 783 и 784.
– Кто тут еще из Нового Орлеана?
– Это все. Больше ни о ком не знаю.
– А еще кого-нибудь ждут?
– Клянусь, не знаю.
– Они собираются убить мальчика, членов его семьи или адвоката?
– Обсуждали, но определенных планов нет. Вы же знаете, я в таких делах не участвую.
– Знаю, Кэл. В какие еще телефоны собирались поставить подслушивающие устройства?
– Ни в какие. Только адвокату.
– А в доме адвоката?
– Насколько я знаю, нет.
– Значит, больше никаких подслушивающих устройств?
– Никаких.
– И никаких планов убийств?
– Нет.
– Если ты врешь, Кэл, я тебя достану, и ты получишь свою тридцатку.
– Клянусь, это правда.
Внезапно Бирд заехал ему в ухо и, схватив концы воротника, сжал ему горло. Рот Кэла открылся, в глазах стоял ужас.
– Кто сжег трейлер? – прорычал Бирд, сильнее прижимая его к машине.
– Боне и Пирини, – ответил он без малейшего колебания.
– А ты в этом участвовал?
– Нет. Клянусь.
– Еще поджоги планируете?
– Ничего об этом не слышал.
– Тогда какого черта они здесь делают, Кэл?
– Они ждут, прослушивают, ну, знаете, вдруг что-то понадобится. Зависит от того, что сделает мальчишка.
Бирд еще сильнее сжал ему горло. Оскалился и перекрутил воротник.
– Одна ложь, Кэл, и я здорово надеру тебе задницу, понял?
– Я не вру, клянусь, – визгливым голосом заверил его Кэл.
Бирд отпустил его и кивнул в сторону переулка.
– Иди и больше не греши. – Полицейские расступились, и Кэл пошел через улицу. Он все ускорял шаг, и вскоре они увидели, как он на полной скорости скрылся в темноте.
Глава 28
Утро пятницы. Еще только начало светать, а Реджи уже пила крепкий черный кофе в ожидании еще одного непредсказуемого дня в качестве адвоката Марка Своя. Утро было прохладным и ясным, каких много в сентябре, первый признак того, что жаркое и душное лето в Мемфисе подходит в концу. Она уселась в кресло-качалку на маленьком балконе и попыталась разобраться в событиях, произошедших за последние пять часов ее жизни.