Клин Клином

Рахманова Елена

Молодой человек неистово затряс головой, словно надеясь таким образом уложить мысли в нужном порядке. Видимо, не получилось.

– Повторите, пожалуйста, еще раз то, что вы только что сказали, – попросил он.

«Пожалуйста» и «вы» слегка успокоили Надежду, и она выполнила просьбу незнакомца, произнося слова медленно, членораздельно, для вящей убедительности дополняя объяснения всяческими подробностями своего появления в этом доме и в этой комнате.

– Итак, – произнес молодой человек, когда она замолчала, – насколько я понял,

этот дом раньше принадлежал вашей тетке, а теперь он перешел в вашу собственность. Все верно?

– Не совсем, – призналась Надежда, чуть осмелев. Правильная, даже интеллигентная – чего нельзя было сказать о его внешнем виде и поведении – речь незнакомца внушала некоторое доверие. – Я еще не вступила в права наследования. Но это, как вы понимаете, дело нескольких дней. Поэтому можно сказать, что да, дом мой.

– Ясно… – протянул молодой человек и задумался.

Прошла минута, другая, третья… десятая, а он все продолжал сидеть молча, свесив голову и сплетя пальцы перед грудью.

«Интересно, и долго он собирается здесь торчать?» – расхрабрившись, подумала Надежда, почему-то решив, что бояться ей больше нечего.

– Эй, вы, часом, не заснули? – полюбопытствовала она. – И вообще, кто вы такой и как оказались в моем доме?

Незнакомец поднял взгляд, и Надежда поежилась. В устремленных на нее темно-серых, чуть прищуренных глазах явственно читался вопрос: «Ну и что мне теперь с тобой делать?»

– Это мой дом, – уже тише и словно извиняясь, повторила девушка и втянула голову в плечи.

– Да понял я, понял, – ответил молодой человек и досадливо поморщился, однако покинуть комнату, как рассчитывала Надежда, намерения не выказал. – Полагаю, нам предстоит серьезный разговор. Вы пока одевайтесь, а я выйду и подожду вас внизу.

«Ну наконец-то», – облегченно вздохнула Надежда и вслух произнесла:

– Только ботинки свои заберите… пожалуйста.

– Конечно, куда ж я без них, – нарочито тяжело вздохнул ее собеседник и не без труда выбрался из кресла. Затем отыскал оба ботинка – это на поверку оказалась пара сине-белых кроссовок – и, держа их за шнурки, как дохлых крыс за хвостики, босиком прошлепал к двери. Но на пороге он обернулся и напомнил: – Так я вас жду, поторопитесь.

– Он еще и командует, – прошипела Надежда, предусмотрительно подождав, когда за непрошеным гостем закроется дверь.

Он обосновался в кухне, где явно чувствовал себя хозяином. Вскипятил воду на плите, поставил на стол сахарницу и чашки с блюдцами, заварочный чайник и банку с растворимым кофе, нарезал хлеб, довольно аккуратно разложил на тарелочках кусочки колбасы и сыра.

– Присаживайтесь, – предложил он Надежде, делая гостеприимный жест рукой. – Сначала, если не возражаете, подкрепимся, а потом и поговорим.

– Не возражаю, – буркнула она, раздраженная тем, что ею помыкает какой-то небритый алкаш, пусть и вполне сносно владеющий родным языком.

Завтракали не спеша

и стараясь не встречаться взглядами. Надежде было не по себе, ее визави явно никак не мог прийти в чувство после бурно проведенной ночи.

«Вот послал Бог собеседничка, – мысленно негодовала девушка, не зная, как начать разговор. – Поскорее бы с ним разобраться и выставить его вон. Наверняка решил, что раз в доме несколько месяцев никто не живет, то он может здесь расположиться со всеми удобствами…»

– Ну а теперь перейдем к делу, – заявил незнакомец, перехватывая у нее инициативу в ведении диалога. – Как вас звать-величать?

– Надеждой, – ответила она и уточнила: – Надеждой Павловной.

– А фамилия?

– Ивановская. Как у тети! Может, и паспорт показать? – с вызовом произнесла она.

– Пока не надо, – задумчиво ответил наглый тип и добавил: – Всему свое время.

Надежда даже задохнулась от негодования:

– Да как вы смеете? Сам-то вы кто такой?

Он поднял на нее отрешенный взгляд, будто она своими нелепыми вопросами отвлекает его от решения важной проблемы.

– Сам-то я Владимир. Можно Володей звать или Вованом, если нравится. А фамилия моя Волков, но в данной ситуации это не важно.

– А что же, по-вашему, важно в данной ситуации? – съязвила Надежда.

– Как мы с вами будем жить здесь вместе.

– Мы? Вместе? Да никак мы с вами жить здесь не будем! – забывшись, завопила она. – Это мой дом, так что убирайтесь отсюда подобру-поздорову, да поживее!

– Э-э, нет, – покачал головой Владимир, он же Володя, он же Вован. – Дело в том, что с вашей тетей Неонилой Порфирьевной Ивановской мы еще в прошлом году договорились, что проведем здесь следующее, то есть это, лето.

– Во-первых, тетя умерла, как вам, наверное, известно. А во-вторых, кто это «мы»? – спросила Надежда, неожиданно ощутив, что ее воинственный пыл иссяк.

– Отвечаю по порядку, – усмехнувшись, произнес Владимир. – Нам известно, что ваша тетя умерла, но прежде мы успели заключить с ней договор на аренду части этого дома. Вы удовлетворены ответом? – Надежда так и замерла с открытым от изумления ртом. – Будем считать, что молчание – знак согласия, – с любезным кивком сказал он. – А мы – это я и мои друзья-приятели: Филипп Корш, он же Коржик, и Богдан Приходько, он же Богдаша. Через день-другой вам представится возможность с ними познакомиться. В данный момент они в отъезде.

– Они… они что, тоже здесь живут?

– Тоже, – подтвердил Владимир и выжидающе уставился на потерявшую дар речи Надежду. – Есть еще вопросы, или вам надо время, чтобы осмыслить услышанное?

– Мне… мне хотелось бы удостовериться, что договор, о котором вы упомянули, существует на самом деле, – сказала Надежда таким тоном, словно увидела спасительный огонек в непроглядном мраке ночи.

– Да ради бога! – иронично усмехнулся молодой человек и, поднявшись из-за стола, направился в комнату.