Клиника в океане

Градова Ирина

– Да уж, ничего не понятно! – развела руками Сара. – Как-то с трудом верится, что и Монтанья участвует в торговле оружием! А Люсиль... Я надеялась ее предупредить. Открытым текстом я, понятное дело, говорить не могла, но намекнула, что ей стоит быть осторожнее. Тогда она и сказала мне, что хочет отплыть на катере на Мальту: кажется, она уже договорилась там с кем-то о встрече по телефону.

– А как вы оказались на складе? – спросила я.

– Да я уже почти отчаливала: лодку подготовила заранее, да вот едва не нарвалась на ребят Хусейна на палубе и решила выяснить – почему это они среди ночи так суетятся? Добралась до склада, а там – такое... Знаете, до того момента мне и в голову не приходило,

что вы – чей-то засланный агент, уж больно вы... В общем, не похожи вы на такого человека!

– А я вот вас с самого начала заподозрила, – призналась я. – Правда, сначала всего лишь в том, что вы ненавидите всех на свете.

– Ну, извините, мне приходилось поддерживать имидж! – усмехнулась Сара. – Кроме того, я не знала, сколько именно у Сафари подручных, а уж когда Хусейна увидела... Представляете, как это тяжело, когда не знаешь, кому ты можешь довериться? А тут еще вы вдруг, ни с того ни с сего, активно замелькали в тех же местах, которые интересовали и меня!

– Скажите, это вы прислали мне предупреждение на мобильный? – внезапно осенило меня.

– Ну да, – пожала плечами Сара. – Решила, что вы помешаете мне, влезая в то, чего не понимаете. Я ведь думала, что вы – просто любопытная дама, которой случайно стало известно больше, чем нужно, ясно?

Мы замолчали. Думаю, Сару беспокоили те же невеселые мысли, что и меня. Эта женщина могла бы скрыться и уже сегодня оказаться в полной безопасности, но почему-то захотела мне помочь.

– Почему вы остались, Сара? – спросила я.

– Из-за Малики.

– Малики?

– Ну да, вы так трогательно пытались ее защитить перед Сафари... Просто тогда я поняла, что вы – хороший человек, и не могла допустить, чтобы вам причинили вред.

В этот момент мы ощутили сильную вибрацию.

– Что происходит? – испуганно спросила я, схватив собеседницу за руку. Ее расширенные зрачки говорили о том же волнении и страхе, которые испытывала я сама.

– Похоже, глушат двигатели... Ох, не нравится мне это!

Через несколько минут кто-то громко забарабанил в дверь отсека.

* * *

Проснулась я от того, что заходившее солнце светило мне прямо в глаза. Откинув одеяло, я выглянула в окно: внизу, у подножия скалы, на вершине которой располагался отель «Селмун-палас», плескалось темное море. Утром дул нестерпимо холодный ветер, и капли мелкого дождя барабанили по крыше такси, доставившего меня сюда. Но сейчас уже развиднелось, и погода стояла отменная. Конечно, март – далеко не самый «курортный» месяц в этих широтах, но после всего, что недавно произошло, мне любое тихое место показалось бы раем.

Когда в дверь отчаянно забарабанили, мы с Сарой здорово запаниковали, но тут приглушенным – из-за толстой переборки – голосом Сергей позвал по-русски:

– Девочки, открывайте, свои!

Сара покачала головой, но я почему-то поверила, что люди за дверью не причинят нам вреда и, закряхтев от натуги, несколько раз повернула туго поддававшийся вентиль. За спиной старшего механика «Панацеи» стояли люди в камуфляже, с надписью «Интерпол» на груди латинскими буквами. И среди них был Еленин, тоже в камуфляже, из-за чего он казался гораздо более мужественным и крутым, нежели тот очкарик в пиджаке и галстуке, каким я привыкла его видеть. Не вдаваясь в подробности, он лишь сказал, что несколько катеров Интерпола подошли вплотную к «Панацее» на рассвете и, вооруженные международными ордерами, потребовали допустить их на борт. Произошла небольшая стычка с людьми Имрана Хусейна – те не сразу сообразили, с кем имеют дело, а, поняв это, попытались скрыться, отплыв на шлюпках. Однако эту их попытку немедленно пресекли, после чего Еленин отправился разыскивать меня по всему кораблю.

Огромное количество людей в форме оккупировало

судно, на палубах собрался сонный, ничего не понимавший персонал. А я тем временем, тепло попрощавшись с Сарой, пожелавшей остаться на судне и дождаться инструкций от начальства, переместилась в один из катеров, доставивший меня на Мальту. Как раз на рассвете, когда произошел, можно сказать, захват «Панацеи» отрядом Интерпола, объединенные силы НАТО начали бомбить Триполи. Мы слышали гул моторов самолетов и даже отдаленные звуки взрывов, но я отчего-то чувствовала себя в полной безопасности среди полицейских, ни один из которых не говорил по-русски. Еленин остался на борту, а меня переправили на остров и доставили в отель, построенный на высокой скале. Погода стояла промозглая, и море выглядело весьма грозно, белые пенные волны с грохотом ударялись о берег. Отель оказался роскошным, но я даже не успела как следует оценить его роскошь – устала я так сильно, что, едва приняв душ, рухнула в постель и проспала до заката. Теперь же, выспавшись, умывшись и переодевшись, я с удивлением и удовольствием осматривалась, идя по коридорам гостиницы на ужин. Улыбавшиеся постояльцы приветливо здоровались со мной, хотя мы и не были знакомы, и я почувствовала, что попала в совершенно другой мир. Жизнь на «Панацее», в целом довольно-таки унылая и однообразная, внушала мне некое неприятное чувство – сродни клаустрофобии, невзирая на огромные размеры корабля. Мальта – остров небольшой, но здесь ощущалась свобода, которой мне так не хватало на судне.

Небо быстро темнело, в роскошных залах ресторана зажгли фонари и светильники. Тихо играл на сцене струнный оркестр. Музыканты были в живописных средневековых одеяниях, и смотрелось это просто великолепно.

– Агния, сюда! – услышала я чей-то окрик и, обернувшись, увидела Еленина. Он выглядел предельно обычно, ничто в нем не напоминало того вооруженного до зубов «мачо», вызволившего меня и Сару из отсека с аварийным генератором. От меня не ускользнул тот факт, что начальник НЦБ опустил мое отчество, хотя до этого он ни разу не позволял себе подобных вольностей.

– Надеюсь, вы не возражаете я уже сделал заказ, – продолжил он, как только я опустилась на свободный стул. – Я, видите ли...

– Как вас угораздило явиться так вовремя? – выпалила я, не дав Еленину договорить. – Мы уж думали – кранты нам!

– Если бы вы меня послушались, Агния, вам не пришлось бы все это пережить! – назидательно заметил он. – Ну зачем, скажите на милость, вы поперлись на этот склад? А «подпольное» вскрытие трупа Ламартен – это уж вообще из ряда вон!

– Смерть Люсиль не имела отношения к нашему делу, – я принялась оправдываться, – поэтому я решила, что необходимо еще хоть что-то разузнать самостоятельно...

– А вот тут вы глубоко ошибаетесь, – прервал меня Еленин.

– То есть?

– То есть в том, что касается трагической гибели вашей приятельницы: она имела прямое отношение к тому, чем вы занимались на «Панацее», просто никто ничего подобного не предполагал. Удивительно, насколько причудливо переплетаются порою человеческие судьбы... Да-с... – и начальник НЦБ, откупорив бутылку игристого вина, стоявшего в ведерке со льдом, разлил его по высоким хрустальным бокалам.

– Послушайте, Илья Константинович, я не вчера родилась! – раздраженным тоном заметила я, не желая принимать его правила игры, когда он милостиво выдавал мне лишь тот минимум информации, который считал приемлемым. – Мне прекрасно известно, что вы на протяжении всего этого времени держали меня в качестве «болвана» в карточной игре и не посвящали в детали готовящейся операции! Я чувствовала себя полной дурой, и особенно – ближе к концу, когда вы приказали мне сворачивать мою деятельность еще до того, как я что-либо выяснила!