Клиника в океане
Шрифт:
– Отличное начало, – похвалил Еленин. – Еще что-то?
– Ну, старшая медсестра – отличная тетка, индианка, Сарика Шерават. Правда, сестринский персонал она держит в ежовых рукавицах, но они не жалуются, ведь такой зарплаты, какую платят на корабле, им в жизни больше нигде не увидеть! Врачи в основном среднего и старшего возраста, с большим опытом. Я уже успела провести несколько операций и смогла в этом убедиться доподлинно: эта принцесса ас-Сауд умеет вести дела!
– А главврача вы видели?
– Нет еще – меня принял его заместитель, Абу-Саед Сафари.
– И каково ваше первое впечатление?
–
– Такая красавица?
– Куда там – просто гриф какой-то, а не женщина: в первую нашу встречу она на меня так посмотрела, словно я прямо с порога стала досадной помехой для ее отношений с непосредственным начальником – наверняка она так воспринимает каждую женщину на борту! Кажется, ее зовут Сара Насер. Ну вот, пожалуй, и все, ничего подозрительного пока что.
– Не расслабляйтесь, Агния Кирилловна, – серьезным тоном посоветовал мне Еленин. – Помните, с какой целью вы там находитесь, – все может оказаться не таким, каким кажется на первый взгляд.
– Не волнуйтесь, Илья Константинович, я ни на секунду об этом не забываю.
«А если бы и захотела, ты не дал бы мне этого сделать!» – добавила я про себя.
Завершая сеанс связи, Еленин сказал:
– По возможности, нам нужен полный список членов команды и медперсонала. Если получится, и пациентов тоже – это было бы просто отлично.
– Нет, отлично было бы, если бы я знала больше! Вы ищете кого-то конкретного?
На мгновение мне показалось, что глава НЦБ сейчас скажет «да» и введет меня в курс дела, но я ошиблась.
– У вас, Агния Кирилловна, вполне определенная миссия. Главное – не проколоться и ничем себя не выдать. Мне не нужна Зоя Космодемьянская на борту, мне необходим человек, который тихо соберет сведения и благополучно вернется домой, к семье. Вам все понятно?
Попрощавшись с Елениным, я забралась под одеяло. Моя каюта располагалась на восьмой палубе, как и каюты большинства старшего медперсонала. Пациенты размещаются на трех верхних палубах, а несколько нижних отведены под операционные, врачебные кабинеты, кабинеты физиотерапии и процедурные, под бассейны с сернистой и железистой водой и так далее. В самом низу, над машинным отсеком, базируются члены экипажа. Помимо этого, на прогулочной палубе есть два огромных плавательных бассейна, ниже – три кинозала и комнаты отдыха. На каждой палубе, за исключением двух нижних, имеются свой собственный ресторан и несколько небольших баров, кафе и магазинов.
Здесь, на восьмом уровне, легкая качка совершенно не ощущалась, и создавалось впечатление, что я лежу в собственной постели. Единственным, что не позволяло мне забыть о реальном положении вещей, был иллюминатор, за которым слышался плеск высоких океанских волн.
Совершенно очевидно, что Еленин посвятил меня далеко не во все подробности дела, я, возможно, получила лишь маленькую толику информации, известной моему нынешнему боссу. Работая с Лицкявичусом, я никогда не оказывалась в таком положении: он всегда говорил своим сотрудникам все, что знал сам, – именно за это мы его и уважали. А теперь что же получается? Я – тут, посреди огромного океана, и даже не знаю, на кого мне рассчитывать,
Засыпая, я думала о том, насколько удивительным образом порою складывается наша жизнь: никто не знает, что ожидает его за очередным поворотом. Вот и я, лежа на своей койке, уже не та Агния, какой я была до встречи с Елениным, и даже не та, севшая на катер в порту Гонконга...
– Прекрасно выглядите, Андрей Эдуардович!
В голосе вице-губернаторши прозвучали довольные нотки, словно промяукала сытая кошка.
– Вы тоже, – буркнул он, на ходу срывая операционное облачение. – Можно вас поздравить с назначением?
– Можно, – усмехнулась Кропоткина. – Остаемся вдвоем с губернатором на второй срок, так что мы еще поработаем вместе.
– Вместе?
– Ваше восстановление в должности главы ОМР – всего лишь вопрос времени.
– И насколько долгого?
– Ну-у... пары месяцев, полагаю. Надеюсь, вам есть чем заняться во время ожидания?
Лицкявичус посмотрел на нее так, что Кропоткина сочла необходимым подсластить пилюлю:
– Сегодня все прошло великолепно – я наблюдала сверху, через стекло. Видимо, вы полностью восстановили форму. Когда вы возобновили операции?
Ее вопросы казались ничего не значащими, однако Андрей понимал, что это отнюдь не так: вице-губернатор сюрпризов не любила и, скорее всего, пыталась объективно оценить его физическое и моральное состояние – на предмет его возвращения к работе в Отделе.
– Эта операция – двадцать седьмая по счету.
– Понятно... Усталости не ощущаете? Утомляетесь не слишком быстро?
– Послушайте...
– Без обид, Андрей Эдуардович, – перебила его вице-губернатор, – но я с вами сейчас чрезвычайно корректна – сомневаюсь, что люди, которые станут вас допрашивать, воспользуются тактикой китайских дипломатов!
– Допрашивать?..
– Да, именно так. Временно исполняющий ваши обязанности Толмачев воспользовался своими обширными связями, и я, к сожалению, никак не могу ему помешать. Вопрос о вашем восстановлении собирается рассматривать серьезная медицинская комиссия, и вы должны не на сто, а на все двести процентов соответствовать их требованиям!
Возмущенная тирада застряла у Андрея в горле: Кропоткина права, пытаясь докопаться до истины, чтобы впоследствии не попасть впросак.
– Значит, у меня есть еще два месяца? – уточнил он.
– Как минимум. Я со своей стороны обещаю позаботиться о том, чтобы подготовить комиссию должным образом: пусть Толмачев уже подобрал своих людей, но я собираюсь воспользоваться информацией, которую им следует узнать и которую Толмачев, несомненно, намерен скрыть. Так что работайте спокойно, Андрей Эдуардович, вас прикрывают со всех сторон.
Он внимательно изучал лицо вице-губернатора. Они друг друга недолюбливали, но вместе с тем каждый умел ценить в другом положительные качества. Ни один из них ни разу не подвел другого, поэтому их предыдущее сотрудничество можно было считать вполне успешным. Кропоткина – женщина умная и отлично понимает, что Толмачев находится не на своем месте, поэтому Андрей не сомневался, что она все сделает именно так, как говорит.