Клинки севера
Шрифт:
"Нам бы не хотелось стать ПНТР первой?" — донёсся из подсознания робкий голос пантеры.
Оживающий постепенно лес наполнялся привычным шумом. Заголосила болотная выпь, в ответ заинтересованно гукнул филин. Отправилась мышковать неясыть, на свой страх и риск оставив птенцов без присмотра. Впрочем, они уже большие — вон какие орясины из дупла повыглядывали. Скоро на крыло поднимутся. Мимо босых ног Алессы шурхнула гадюка, и девушка боязливо замерла.
И то верно. Пора уходить. Только кожу с клеймом срезать осталось, оно
Придётся брезгливости постоять за дверью.
В Прудочки вернулась с рассветом, едва волоча ноги в насквозь промокших, отяжелевших сапогах. Голова наверняка поджидал, потому что дверь открыл ещё до стука, и выразительно уставился на пустые руки «охотницы». Лохматый заспанный пацанёнок, выкрутившись из-под отцовского локтя, хихикнул, явно желая угодить тяте.
— Она возле сдвоенной сосны лежит, сразу за ручьём. А тело вашей «утопленницы» Тасёнки — в овраге, хоть похороните по-человечески. Паромщик-то к полудню выспится?
Паромщик к полудню выспался, а Алесса — нет, хоть и перекинулась туда-обратно, снимая усталость. Наспех помывшись, бревном повалилась на кровать и сквозь дремоту, медленно переходящую в глубокий сон, услышала обрывки спора в нижнем зале, а особенно отчётливо громкий шёпот Зорна, который "девочку обидеть не позволит". Знахарка не возмутилась, даже не удивилась. Селяне почти везде одинаковы: своё урвут, а за расплатой лезть в карман не спешат.
Впрочем, её не обманули. Может, репутация орка повлияла, а может, завёрнутые в простыню останки, над которыми завыл пёс Туман.
Заря следующего дня выдалась тёплой, золотистой, что предвещало хороший день. Будто сама природа обеспокоилась, чтобы селяне поскорее забыли два последних месяца постоянного страха и занялись, наконец, делами насущными. Алесса опустила глаза, молча приветствуя двух мужчин, шедших навстречу с лопатами на плечах. По правую руку от неё бормотал что-то скверное под нос давешний несговорчивый паромщик, имени которого она не удосужилась спросить. Вроде кто-то упоминал, но это было совсем не важно. К Виллю тянуло с удвоенной силой. Не обниматься и не хвастать победой в неравной схватке, а чтобы он заправил за ухо непослушную прядь таким привычным, родным жестом, потёр руки и спросил: "Оладий изволите, госпожа лекарь?" Сама Алесса печь их так и не научилась.
Липка поджидал у переправы, заложив руки за спину. С паромщиком и тремя его помощниками здороваться не стал, равно как и те с ним, что несколько удивляло.
— Уже уходишь?
— Уплываю.
— Не боишься одна?
— Я не одна, со мной друг. Вот здесь, — Алесса прижала руку к груди.
Мужчины, отвязывающие плот, как-то странно на неё посмотрели, кто-то даже покрутил пальцем у виска. Знахарка обижаться не стала: на себя, небось, и думают…
— Вот. Возьми обещанное… — Липка сунул ей в руку что-то прохладное, твёрдое, и крепко сжал её пальцы, да ещё и своими накрыл. — Как
— Спасибо!
— Не смотри пока! Потом посмотришь… Просто возьми. На удачу!
Алесса даже пикнуть не успела, когда этот сорванец вдруг порывисто её обнял, с жаром целуя в щёку. Ухмыльнулся, легко увёртываясь от заслуженной затрещины, да и был таков.
"Залепил так залепил!" — мысленно выдохнула пантера.
Уже на середине реки Алесса разжала, наконец, кулак. На ладони лежал вырезанный из кости игорный кубик с просверленной дырочкой для шнурка.
— А ваш Липка, чей он? — обернувшись к паромщику, поинтересовалась знахарка.
— Какой такой Липка?
— Ну-у… Липка! Мальчишка, который нас провожал.
Мужик со вздохом поскрёб щёку.
— Знать, карса тебя по лбу всё ж приложила. Ты б выпила, что ль, а? Полегчает! Никакого Липки в Прудочках нет, и никто нас не провожал.
Чему Алесса нисколько не удивилась.
ГЛАВА 10
Златень 1436 года от С.Б. Скадар
— Вы издеваетесь, что ли?! — негодовал Вилль, размахивая бумаженцией перед носом невозмутимого дворецкого. — Ну на кой ляд вам расписка?!
— Как встречающая сторона мы несём ответственность за вашу безопасность и поэтому не можем отпустить вас в город без провожатого и телохранителя, от услуг коих вы только что отказались, — сан Дарьен перевёл дыхание. — Указав время вашего отсутствия с точностью до получаса и подписавшись под оным, вы снимете с нас ответственность за вашу жизнь, здоровье и безопасность. Не забывайте, что с наступлением сумерек над особняком будет возведён купол, и поэтому заранее прошу вас проверить наличие ключа и убедиться в его исправности. В случае обнаружения неполадок советую вам обратиться…
— Тьфу!
— Ты чего разбушевался, а? — подошедший Шумор с любопытством заглянул через плечо.
— Мне в город надо, а они какие-то писульки требуют!.. — пожаловался посол Винтерфелл уже с заметным акцентом, что означало крайнюю степень возмущения.
— Аха-ха-ха! — живот Шумора, нависающий над кушаком, заколыхался. — Так писни, жалко, что ль?
Вилль, сцепив зубы, прилежно заполнил лист. Ну почему? Почему он должен отчитываться в собственных похождениях перед малознакомым человеком?!
— Благодарю, л" лэрд, — Дарьен взглянул на расписку. — Прошу вас уточнить, что означает выражение "Когда рак на горе свистнет". Когда вас ждать, л" лэ-эрд?
— Никогда! — подумав, ворчливо добавил:
— На рассвете вернусь.
— Библиотеки ночью закрыты, л" лэ-эрд. Прошу указать время вашего отсутствия точнее, а также обозначить дом и персону, у которой вы намерены пробыть от заката до рассвета, л" лэ-эрд…
— Хорррошшшо… Я вернусь до заката.
— Прошу переписать формуляр, л" лэ-эрд.