Клинки севера

Илларионова Алина Юрьевна

— Но она тебе этого не простит, — закончила Ярини. — Тогда ты должен понимать, что буду чувствовать я, если уплыву, и что-то случится с Лисёнком. Да и со всеми вами.

Спорить бесполезно, это Вилль понял чётко. Сам бы обложил по матушке того, кто даже в шутку предложил бы оставить Леську или Дана. Он сделал всё, что мог. Каждый несёт ответственность за свою стаю.

— Я надеюсь, план у вас есть?

Оказалось, что план появился давно. Когда Ярини вкратце объяснила его, Вилль, изумлённо присвистнув, поскрёб макушку. До воровства аватары ещё не опускались. Хотя… если

представить, что это не хищение кэссарева имущества, а способ доставки информации… Тем более такой. Сверхсекретной…

— Корабли я ещё не уводил!

— Значит, научишься!.. Да, кстати, ты всерьёз надеялся справиться с ними в одиночку? — Ярини мотнула головой в сторону берега, где полным ходом шла охота на лис. Вдруг кутерьма стихла, послышалось радостное тявканье: "Леська, рыба всплыла!" И следом Алессино деловитое: "Надо палку найти подлиннее."

— Нет… Не хочу, чтобы она менялась… — Вилль тряхнул головой. — Ладно. Плывём, значит, плывём. Тогда прихватим и земляка с собой, тем более, что сюрприз для него достался эпифагам. Уверен, Шумору будет что рассказать Повелителю.

— Мне — тоже. Только сперва тебе надо поспать, а то выглядишь хуже гуля. Здесь неподалёку есть лесничая хижина.

— Я не устал.

Вилль с наслаждением зевнул, едва успев прикрыть рот. Ярини рассмеялась.

— Ой ли? Хороший боец — это сытый и бодрый боец. Не спорь с мудрой, опытной кошкой, Арвиэль.

— Вилль.

— Хорошо… И… Вилль, перестань показушно «выкать». Я же не твоя тёща?

***

Лесничий домик оказался плетёной лачужкой с наполовину растасканной птицами крышей. Сквозь прорехи били косые лучи, выкладывая пыльный пол золочёной мозаикой. У окна притулился колченогий стол в компании четырёх чурбаков, в левом дальнем углу нашёлся очаг, сейчас затянутый паутиной, где под солнечным снопом коптились мухи. Напротив стоял топчан, укрытый чем-то мерзопакостным, на поверку оказавшимся матрасом. Пока Триш с Метисом срезали траву для свежей подстилки, кицунэ куда-то уволок его вместе с мышиными гнёздами.

Словом, хижина оказалась нежилой, что заговорщикам было только на руку.

Сознающих осталось четверо, остальные ушли на «Китобой», заручившись рекомендательным письмом Алессы и парой жемчужин. Ярини не хотела рисковать всей командой. Ближайшие дни, а может, и сутки, обещают быть жаркими, и знахарка надеялась, что «Китобой» успеет отойти достаточно далеко. Корабль, который решили «одолжить» у кэссиди, слишком мал, чтобы вместить всех, но для семерых места хватит за глаза, ещё и «нанятым» матросам останется. Зато в скорости с ним ни одно судно не потягается, даже с магами на борту. Говоря это, Ярини многозначительно усмехалась. Алесса пожимала плечами: при всём воображении она не могла представить себе корабль с печной трубой.

На пару они собрали нехитрый обед из пресных лепёшек и рыбы, умудрившись не поцапаться в процессе. Науми не уживаются рядом, если одна отказывается принять старшинство другой, но сейчас было не до ссор. Поэтому непринуждённо болтали о погоде; внезапно расчувствовавшись, знахарка вспомнила дом, а Ярини

не перебивала.

В итоге Вилль чуть не уснул за столом с куском лепёшки в клыках. Разбуженный тычком Лиса, всё же сумел найти силы, чтобы доплестись до импровизированного ложа. И рухнул, как скошенная трава. Алесса прикорнула рядышком, положив голову ему на плечо. Остальные вскоре разбрелись кто куда и в хижине стало тихо.

Но сон не шёл. А потом знахарка вспомнила, как мама нянчилась с новорожденным Лешкой. Три месяца боялась глаз сомкнуть, пока малыш немного не подрос. Вдруг кошка на лицо прыгнет? Вдруг неловко повернётся? Вдруг она проснётся, а он не дышит?

Примерно такие страхи терзали сейчас Алессу.

Так и промаялась до самого вечера.

Шея и правый бок давно затекли, в объятьях Вилля было жарко, но не хотелось будить его неловким движением. Сперва Алесса мечтала о закатной заводи с мелким песочком на дне, утонувшей в тени плакучих ив. Затем вспомнила про стражников в кирасах. Следом — натопленную печку. А себя представила чугунком со щами.

Она заворочалась, пытаясь хоть немного сменить позу.

— Куда крадёшься?

— Я тебя разбудила? — сконфузившись, Алесса привстала на локте.

— Скорее, затёкшая рука, — признался Вилль, массируя плечо. — Уфф! В обнимку хорошо спать во вьюжне, когда за окошком воет.

Алесса согласно вздохнула. Точно. Романтика романтикой, а в такую жарищу хочется обнять снеговика.

Вилль, открыв наконец глаза, лукаво поглядел на неё из-под пушистых ресниц:

— Лесь, признавайся-ка, ты до сих пор атеистка?

— Ну да. А что?

— А ты бы не хотела определиться наконец? Например, принять саттарианство! Это вовсе не сложно, поверь мне. Тебе всего-то надо зайти в воды Себерского Перелива на заре и окунуться с головой три раза, потом прыгнуть с Арттенн — я подстрахую — и под конец без оружия в равном бою одолеть белого медведя. Делов-то — тю-у!

Алесса села.

— Винтерфелл, ты издеваешься?

Тот вскинул брови домиком.

— Н-ну, с какой стороны посмотреть… Ты свадьбу по чьему обряду хотела бы, Лесь?

— По нашему, северингскому! Чтобы вино рекой, похищение невесты, шум-гам и танцы до упаду!

— И церемониальная драка под занавес… Аким с моими прежними обязанностями как, справляется?

— Пока справлялся, но всем не хватало тебя. И особенно мне.

Изумрудные глаза посерьёзнели, теперь они смотрели строго, даже требовательно. Всё-таки в душе каждого, даже самого верного, доброго, заботливого мужчины живёт собственник и эгоист.

— Лесь, так зачем ты приплыла? Я хочу это услышать. Сейчас.

И Алесса ответила. Не вслух, но слова были не нужны.

Хотелось, чтобы этот миг никогда не заканчивался. Чтобы стучало под ладонью любимое сердце, от волос пахло свежей травой, а горячие губы не отрывались от её губ. Чтобы Вилль всегда был рядом — только руку протяни и коснись. Чтобы рассветы сменяли закаты, зимы — вёсны, где-то в сторонке жил своей жизнью весь мир и Император в частности, а аватар принадлежал только ей. Ей одной.

Дыхание перехватило. Алесса уткнулась лицом в шею Вилля.