Клинки у трона
Шрифт:
Я резко обернулся и увидел, что Рон плачет. Герхардт мрачно сжимал рукоять меча.
– Они погибли, – тихо сказал Артер.
– Нет!!! – в ярости закричал я. – Они живы! Они живы, пока живы мы! Они ведь пожертвовали собой, ради того, чтобы спасти нас! И пока мы живы, живы и они.
Тут, устыдившись своей реакции, я отвернулся. Вдруг почувствовал чью-то руку на плече.
– Ты прав, малыш. Прав. Но нам надо уходить. Наши уже далеко ушли. И, думаю, сегодня преследования не будет.
Мы быстро спустились с холма и бросились догонять своих. Там офицеры уже успели
– Энинг, слава богу! – приветствовал меня Готлиб. – Я уж опасался худшего.
– Ничего, я еще жив. Какие потери, Готлиб?
– Небольшие. Нам повезло. Всего двое. В полку побольше.
– А что осталось от армии?
Готлиб пожал плечами.
– Кто ж его знает. Надо остановиться и посмотреть, но сейчас лучше не останавливаться. Так что шагаем.
– Рогнарцы?
– Эти скоты разбежались во все стороны как тараканы. Надеюсь имперцы займутся этими свиньями и на время оставят нас в покое.
В остатках армии я заметил и Ауредия, вместе со своим штабом и рогнарскими полковниками, которые бежали из своих полков. На Ауредия было жалко смотреть. Он дрожал, волосы растрепаны, а в глазах застыл страх. Этот сгорбившийся человек постарел лет на тридцать за этот день, но жалости к нему я не испытывал. У меня перед глазами до сих пор стояли картины той бойни, в которую загнал нас этот человек. Не мог забыть я и погибающий китижский полк и храбрую, но гибельную атаку тевтонского отряда, пробивающегося им на помощь.
В этот же день я отыскал Угланда и все ему рассказал.
– Запишите это, Угланд. Обязательно запишите. И перечислите имена всех тех людей. И помните, всегда помните, что вы сейчас живы только благодаря им!
Угланд серьезно кивнул, записывая за мной в свою тетрадь. Он молчал все время, пока я говорил, понимая, что мне необходимо выговориться…
Мы шли уже два дня. Шли, не зная куда, не имея никакого плана действий, под проливным дождем. Формально у нас был командир – Ауредий все еще оставался командующим, но он не пользовался никаким авторитетом и его никто не слушал. Зетий попробовал было принять командования на себя, но его так отбрили, что теперь он только огрызался и злился. На первом же привале удалось подсчитать количество людей. Оказалось, что от армии осталось всего около пяти тысяч человек. Так мы и шли под дождем. Этот дождь, по сути, спас нас, размыв дороги. Правда он мешал и нам идти, но у нас оставалось не так уж много телег, а коням и пехоте грязь не очень мешала. Правда, сегодня утром дождь прекратился, но свое дело он сделал.
Сегодня же случайно поймали шпиона, который следил за нашей армией, но прежде, чем его успели о чем-нибудь спросить, он вонзил себе в грудь кинжал. При нем обнаружили даль-связь. Настроение упало у всех окончательно.
– Пошли, – пригласил меня Герхардт. – Кажется, сегодня Ауредий впервые очнулся от меланхолии и созывает военный совет. Полковник пристально посмотрел на меня. Несколько секунд мы мерились взглядами.
– Пошли, – наконец, кивнул
В палатке я надел орден Чести и Золотую Гривну. Не желая, сразу привлекать внимание, я надел плащ и запахнул его так, чтобы орденов видно не было. После дождя никого не удивит, если я приду в плаще. А за пояс я заткнул генеральский жезл. Осмотрев себя и убедившись, что ни орденов, ни жезла не видно, я вышел из палатки.
– Я готов, господин полковник.
Герхардт в один миг уловил мою интонацию и под ошарашенные взгляды солдат поклонился мне. Что ж, им недолго осталось удивляться. Только вот примут ли они меня? Согласятся ли получать приказы от подростка? Полный сомнений, я вошел в шатер к Ауредию. Здесь уже собрался весь штаб, все офицеры уцелевших полков. Были здесь и полковники рогнарской армии. Герхардт уселся на свободное место за столом, я остался стоять у входа. Кажется, ждали только Герхардта.
Ауредий обвел нас всех тусклым взглядом.
– Господа, я собрал вас, чтобы сообщить о своем решении. Я решил капитулировать, поскольку не вижу возможности спастись. Я приказываю…
– Ах, приказываешь? – зловеще спросил один из китижских офицеров. – Хватит! Доприказывался уже. – Он встал и оглядел всех. – Не знаю как вы, но я капитулировать не собираюсь!
– Полковник, – гневно закричал Ауредий. – Это приказ!
Полковник перегнулся через стол и в упор посмотрел на Ауредия.
– Да? – зловеще спокойно спросил он.
– Хватайте его! – в ужасе закричал командующий.
Несколько человек из его штаба дернулись было выполнить приказ, но, наткнувшись на ледяные взгляды окружающих, не рискнули. Нет, союзников в палатке было меньше, чем рогнарцев, но за рогнарцами был оставшийся небольшой отряд в двести человек, а у союзников сколько? Эти подсчеты вмиг охладили горячие головы.
– Господа! Кто за то, чтобы отстранить Ауредий от командования? – повернулся к нам китижский полковник.
– Вы не можете меня отстранить! – завопил Ауредий. – Меня назначил король! Это мятеж! Вас всех повесят!
– Господа? – полковник продолжал смотреть на своих коллег.
– Это действительно незаконно, – неуверенно вмешался Зетий. – Командир должен быть один.
– А вы, что скажите, господин Герхардт?
– Даже не знаю, Святополк. Но Ауредий действительно больше не может командовать. Однако кто будет вместо него? Мы все равны.
– Это мы решим после!
– Нет, Святополк, так не пойдет, – остановил его друг, тоже китижанин. – Нас ведь действительно могут повесить за мятеж.
– Он прав, – поддержал офицер из Амстера. – Тут надо все обдумать.
Обдумать? Где они время решили взять? Или считают, что враги почивают на лаврах? Я не выдержал, подошел к столу и со всей силы стукнул жезлом по нему. Жезл оказался крепким. От него не отлетел ни один камешек.
Сначала все гневно повернулись ко мне, но, по мере того, как они разглядывали, чем я стукнул по столу, гнев сменялся недоумением, а потом удивлением. Я жезл не убирал со стола, давая возможность разглядеть его всем. Постепенно воцарилась мертвая тишина.