Клинки Юга
Шрифт:
– Хо! – выдохнул Ред, испытав на своей руке силу княжеского удара.
– Да! – довольно отозвался Хемус.
Пока выходило, что они равны.
– Рискнешь еще? – спросил, чуть наклонив голову набок, Ред.
– Конечно, – кивнул Хемус.
И начал хитро: подцепил носком сапога песок, швырнув его в глаза противнику и тут же сделал глубокий выпад в живот. Ред прикрылся рукой, спасая зрение, клинком успел отвести оружие князя от себя и прыгнул назад, уходя от атаки.
Хемус не дал ему и секунды: снова попытался запорошить глаза рыцарю, теперь уже мечом полоснув по песку в сторону Реда. На этот раз получилось –
Князь сделал молниеносную подсечку, обрушивая противника на землю, и, взмахнув мечом, ударил сверху вниз. Все ахнули, но сталь разочарованно вонзилась в песок – хоть и частично ослепший, Ред все-таки увернулся и вскочил на ноги.
Хемус не мог сдержать возгласа досады и опять кинулся в бой. На этот раз – со шквалом рубящих ударов. Но его противник уже проморгался и отплевался, потому ответил не менее отчаянной обороной, а через пару секунд – сам перешел в нападение.
Их мечи звонко скрестились, и неизвестно было, кто же сегодня одержит верх, как вдруг пришлось остановить «веселье» – с дальнего холма тревожно загудел горн.
– Что такое? Это ведь дозорные, – остановив атаку, нахмурился князь.
– Точно так, мой князь, – отозвался Ред. – Они что-то заметили, что-то важное… Скачут сюда.
– Что ж, думаю, позже у нас еще будет возможность поиграть, – сказал Хемус Реду. – Надо же выяснить, кто сильнее.
– Отлично, – улыбнулся рыцарь в ответ, вскинул свой меч на плечо и чуть поклонился. – Буду рад прощупать твою оборону еще раз.
– Раз так, может скажешь, каков я как противник? – спросил, хитро прищурившись, князь.
– Удары сильны и точны, техника – безупречна, хоть мне и незнакома. У тебя был замечательный наставник, а ты был внимательным учеником…
Хемус довольно кивнул. Хоть он и перевел нового капитана в разряд врагов, но слышать такие слова было приятно.
– Меня учил отец. Как и моего старшего брата. Только насчет песка – это уже я сам додумал. Правда, неплохо вышло? – расхохотался князь.
Ред ответил сдержанной и немного растерянной улыбкой. Он вдруг поймал себя на том, что не помнит, кто же его учил военному искусству. Опять попытался углубиться в память и снова получил порцию боли в виски и затылок. Но на лице ничего не отразил – слишком часто бывали эти приступы, и он к ним уже привык. Тем более что стоило расслабиться, вернуться к реальности, оставив прошлое в покое, и все проходило…
– Мой господин! Мой господин! – так кричал дозорный, что влетел на взмыленном коне в лагерь. – Войско! Войско идет!
Почти вывалившись из седла, торопясь и спотыкаясь, воин бросился к Хемусу, упал на колено и, захлебываясь, доложил, ударив кулаком в песок:
– Войско! Там, за холмом. Оно огромно, оно движется в нашу сторону. Там всадники в броне, лучники, копейщики. И это не эринцы…
– Каковы их знамена? – спросил Хемус.
– Они различны, но один стяг выше всех. Белый дракон в черном поле, – испуганно косясь на стоящего рядом Реда, отвечал дозорный…
22
Лорд Гитбор, Южный Судья и наместник Короля, пребывал в весьма плохом настроении. Вот уже недели три, если не больше. Причин этому было много.
Во-первых, настроение сильно подпортили сбежавшие прямо во время охоты девицы. Да, он выслал за ними большой отряд рыцарей во главе с капитаном Марком,
Во-вторых, спустя неделю после отъезда Марка и его воинов, Гитбору пришлось-таки собрать еще полтысячи рыцарей и отправиться следом. Потому что не мог Южный Судья позволить себе просто ждать и бездействовать. Ситуация в Эрине казалась слишком туманной, и он посчитал, что будет лучше – разобраться с ней лично. Или хотя бы оказаться ближе к месту событий.
Начало похода (хоть и не такого спешного, как поход Марка и рыцарей) означало отказ от удобного кресла с теплым пледом у камина, ежедневной расслабляющей ванны с травами, мягкой и Удобной постели, обильных вкусных завтраков, обедов и ужинов и от многого другого, горячо любимого старым лордом. Главное – от спокойствия. Его Южный Судья ценил больше всего, а походные условия, соответственно, ненавидел.
В-третьих, когда он прибыл в приграничный форт Каменец, то нашел тамошнее положение очень неспокойным. За крепостью раскинулся огромный палаточный лагерь беженцев из Эрина. Капитан Каменца – сэр Кристиан, молодой человек лет тридцати, вид имел растерянный. Он не знал, что делать с прибывающими из соседнего государства людьми, и все, на что сподобился, – это разрешил им временно раскинуть поселение в долине за фортом.
Лорду Гитбору капитан доложил, что около месяца назад какой-то наемник передал через трактирщика ему, королевскому капитану, предупреждение о том, чтоб готовились к войне, укрепляли форт, набирали новых солдат и спешно обучали их.
– В добровольцах-то нехватки нет. Многие молодые эринцы идут под наше знамя, желая биться с азарцами, – говорил Кристиан.
– А как выглядел тот пророчествующий наемник? – жмурясь то ли от яркого солнца, то ли от каких-то своих мыслей, спросил Гитбор.
Капитан Каменца выдал лорду весьма точное описание Фредерика.
– Так я и думал, – нахмурился Южный Судья и забурчал себе в седые усы: – Надо будет наградить его парой оплеух за распускание недобрых слухов. В воспитательных целях…
– Вы его знаете? – удивился Кристиан, слышавший все до последнего слова. – Кто он?
– Родственник, – коротко и откровенно признался Гитбор, сокрушенно махнул рукой и отправился на внешние галереи – смотреть за окрестностями.
Вид открывался великолепный, учитывая ясность дня, высоту крепостной стены и красоту южных мест. Масса светло-зеленой, почти желтой травы колыхалась, словно морские волны, под теплым степным ветром. Она редко встречалась с косой крестьянина, а потому вырастала в человеческий рост и стелилась по земле, скрывая в своих густых космах тучи невиданных жуков и мошек, змей и ящериц, всяких мелких степных зверьков – кроликов, сурков, мышей. Над океаном травы плавно, по-хозяйски, кружили пестрые ястребы, выслеживая эту живность. Малочисленные дороги из Королевства в глубь Эрина не вились и не ветвились, а почти ровной стрелой пронизывали степь до самого горизонта. Все говорило о том, что сворачивать с путей – бесполезно и бессмысленно: не найдешь в этой травяной равнине другого жилья, кроме того, к которому ведут дороги.