Клинок Белого Пламени
Шрифт:
– Каспианское фиалковое – три штуки. И «Драконья пасть», – занимая свое место у костра, пояснил Арох. Бросил две бутылки фиалкового Пламенным. Вскрыл свою. Поднял. – За Стрима и Рину.
– За Ветра и Колокольчика, – согласился демон.
Алина ничего не сказала. Только надолго присосалась к бутылке.
– Во дает малая, – оценил с усмешкой Волк.
– Сам малой, – ответила девушка, чувствуя, как внутри разливается тепло и немножко отпускает горечь. Она давно ничего не ела. В последний раз – в доме матери. На голодный желудок «напиток
– Только в этом теле, – развел руками бог-волк. – На самом деле древний и вредный…
В ответ Алина рассмеялась. Древний и вредный, как же…
А как допивали «Драконью пасть» – помнили уже не очень хорошо.
Проснулся демон, когда было уже светло. Удивительно, но он не замерз. Продрав глаза, обнаружил, что спит в обнимку с Алиной… И под боком огромного белого волка. Осторожно выбрался из-под большой волчьей лапы, тихим добрым словом помянув прошедшую ночь. По зову природы пришлось идти быстро, хотя ему хотелось медленно ползти, похмелье – штука тяжелая. Вернувшись, Альтис разжег костер, набрал воды в котелок из ручья, впадавшего в озеро, поставил чай особого состава. Добавив в костер масла, заставил его разгореться жарче. Небо, затянутое серой пеленой, и промозглое утро вызывали желание сунуться в огонь с головой.
Ирхан подошел неслышно и присел с другой стороны костра. Демон ворошил головешки веткой.
– Какого нежитя тебе надо? – тихо спросил он, стараясь не разбудить спящих.
– У тебя зрачок узкий, – чуть помолчав, сказал Ирхан. – И кайма желтая. Со вчерашнего дня не меняется.
Демон взглянул на черного бога пронзительно, будто ловил цель в выемку мушки арбалета. Но тот смотрел открыто. Хотя на его серьезной физиономии и в черных глазах немногое можно было прочесть.
– Я знаю, – медленно произнес Пламенный. – Что-то еще?
– Ничего. – Антрацитовый воин поднялся на ноги и, прежде чем уйти, произнес: – Ты, если что… предупреди.
Альтис удивленно поглядел вслед старому недругу и усмехнулся.
Вскоре мысли о странном утреннем разговоре были забыты. Проснулась Алинка. Она страдала жестоким похмельем, и все внимание Пламенного перешло на богиню Огня. Уже полулежа в его руках и держа кружку с горячим питьем, она слабо произнесла:
– Ал, а правда, что я вчера ходила бить морду Ирхану, подпалила шерсть Ароху и обозвала его мокрой псиной, когда он свалился в озеро?
Демон закашлялся, скрывая смех, а Волк, лежавший без движения, отозвался:
– Ага… я такое тоже помню…
Алина обернулась и поморщилась от головной боли. Зеленые глаза на волчьей морде смеялись.
– Ирхан отделался легким испугом, – доверительно сообщил демон. И шепнул: – А еще мы пели тризну… Сразу обо всех.
Алина съежилась, все вспомнив. Было так больно. И от того яростней, сильней и свободней лилась погребальная песня.
Арох поднялся во весь свой немалый рост, запутался в лапах, упал и обнаружил себя в прежнем облике эльфийского подростка. Горестно взвыл:
– Ну
– Сейчас… погоди немножко, – отозвался демон. Он нашел кружку и налил из котелка питье. – Вот, держи.
Пламенный помог страдальцу сесть, и пока тот пил – осторожно лечил.
– А ты какого демона такой бодрый? – мрачно поинтересовался Волк, когда немного полегчало.
– Пламенного, – весело оскалился Альтис в ответ. – Да я просто уже привык. Мне почти каждый день так паршиво.
– Кошмарова задница, – тихо ругнулся бог-волк. – Я не знал…
Альтис ничего не ответил. Только пожал плечами.
Вскоре все собрались в путь. Лошадки толком еще не проснулись, но шли быстрым шагом, изредка переходя на рысь.
Трое бессмертных все еще держались отчужденно, общались только друг с другом. На любую попытку обратиться к ним зачастую отвечали агрессивно. Хмурая, угрюмая Смычок тоже держалась обособленно.
Некроманты переглянулись. Они пристроили лошадей с двух сторон от белого пегаса.
– Госпожа, – позвал Аллодис. Он, в отличие от Нангерата, почти не опасался той безудержной, неодолимой силы, которая была скрыта за внешностью худенького, безобидного подростка.
– Что? – безжизненно отозвалась девочка.
Ее голос вызвал у некроманта то же чувство, какое пробуждали и его дочери, когда были чем-то огорчены. Он искренне желал не оставлять это чудо в одиночестве и беде.
– Мы можем чем-то помочь?
– Чем ты можешь мне помочь, отраженный? Вернуть моих убитых детей? – Смычок повернулась к нему, не снимая повязки с глаз. В ее голосе звучала горечь. – Тебе это не под силу, некромант. Уничтожить моих врагов – тоже задача не для тебя. Подожди, отраженный. Твое время еще не пришло. Ты поймешь, когда оно настанет. А пока – оставьте меня, люди…
Они не посмели больше нарушать ее одиночество.
Небо над ними висело серое. Альтис взглянул вверх и прикинул, когда начнется дождь. Он подумал, насколько сложнее путешествовать обычным путникам. Конечно, если есть хороший маг или качественный артефакт, «быстрые тропы» будут доступны и смертным. Хотя и не те, которыми ходят боги. И все же смертным будут грозить встречи со зверем, с отребьем с большой дороги, с разной нечистью. Мало ли где умертвия поднимутся? Или прорвется какая-нибудь мерзость из нижних миров.
На них не нападали. Боги – народ особый. У них пожизненный запас везения – на разных отморозков, не имея на то желания, они не натыкаются. Их удача убирает с пути всякую хищную тварь, если они не полностью приняли плоть и смертный облик и не идут дорогами простых смертных. Даже если они идут по человеческому тракту, он временно становится «дорогой бога».
Даже скучно.
У Альтиса зачесались руки устроить пакость.
– Лин, Арох! – позвал демон. – Когда закончим все это, давайте огнем и мечом пройдемся по дорогам смертных, а?