Клирик
Шрифт:
— Я знаю. Называется кляп, — злорадно произнесла Ольга, сложив руки на груди.
— Тишина, — Корнилов повысил голос. — Смотрим и запоминаем. Скелет первого уровня. Формулу поднятия вы записали, на следующем практикуме будет демонстрировать понимание процесса. А теперь, характеристики…
Характеристики я знал, и формулу упокоения тоже. Мы на подобном занятии с Щедровым оказались, когда из склепа Шуйских выбрались. Так что можно было немного отвлечься и подумать.
На дополнительные занятия пришёл Снегирёв, собственно, как
— О, какие люди. Неужели ты сумел вырваться из лап поклонников, и они не сумели растащить тебя на сувениры? — приветствовал его Петька, до этого сидящий на скамье с грустным видом. Зато перестал на скуку жаловаться. Так что, нет худа без добра.
— Заткнись, — посоветовал Артём, не поворачиваясь к нему лицом.
— Что, настроение испортилось? Зря, надо пользоваться моментом и купаться в лучах славы. Заодно сорвать венец безбрачия и с какой-нибудь раскованной красоткой лишиться уже девственности. А-то это как-то дико, в твоём возрасте и всё ещё хранить верность твёрдой руке…
— Петька, я же тебя по-хорошему попросил, заткнись. — Артём рывком натянул футболку и набросил на плечи привычную куртку.
Сейчас уже смысле не было не надевать её. Тем более, что в Академии ремёсел не было своей специальной формы. Только на некоторых факультетах, но там защитные мантии надевались поверх обычной одежды. У боевиков таких ограничений не было. Поэтому Снегирёв решил себя ни в чём не ограничивать.
— Это ты попросил Долгова о дополнительных занятиях? — спросил я его, поднимаясь со скамьи.
— Нет, — Артём покачал головой. — Отец-настоятель. И это он попросил Долгова намекнуть ученикам, что я клирик.
— Зачем? — я опешил. Вот этого я совершенно не ожидал услышать.
— Чтобы усмирить гордыню, которая начала поднимать во мне голову. — Артём смотрел в стену, словно на ней были начертаны все ответы. Мотнув головой, он повернулся ко мне. — Похоже, что моей карьере в качестве клирика подошёл конец. — Довольно серьезно проговорил он, отводя от меня взгляд, словно стыдясь того, что только что произнёс.
— С чего бы это? — Снегирёв очень хотел стать командиром звезды. Это у него была задача-минимум. А потом, возможно, дослужиться до звания командора.
— Потому что мне на мгновение понравилось, — он невесело усмехнулся. — Особенно, с каким восхищением на меня девушки смотрят. Это искушение, Пётр. Теперь я окончательно убедился, отец-настоятель знал, что делал, когда отправлял меня сюда. Это была проверка веры, и я ее с треском провалил. Все же слишком на многое я замахнулся в своих мечтах и амбициях, а они не приводят к добру, если идти к ним напролом, забывая о том, кто ты есть и для каких именно целей тебя так долго готовили и воспитывали.
— Откуда ты вообще об этом знаешь? — Петька долго молчать не мог, поэтому влез в наш разговор. — Вряд ли отец-настоятель лично доложил о своих действиях какому-то младшему клирику.
— Дроздов со мной связался. Хотел предупредить. Только опоздал немного, — усмехнулся Снегирёв.
— Ещe не все потеряно, — попытался успокоить я поникшего друга. — Если это была проверка, и ты ее провалил, то так или иначе, цели настоятель своей достиг, и ты пришел к понимаю, к которому не смог прийти в стенах монастыря.
— Ты сам-то понял, чего сказал? — хмыкнул Волков. — Если все так, то парню конец. Ну, в плане великой миссии по защите мира, населенного сирыми и убогими. Не расстраивайся, если будешь меня слушаться, то я найду и в этот мире, полном любви, веселья и женского тепла достойное для тебя применение, — похлопал его по плечу оборотень.
— Вот сейчас реально лучше заткнись, выбрал время для своих шуточек, — рявкнул я на Петьку, но тот только пожал плечами и действительно с сочувствием посмотрел на Снегирева. — До официального решения, просто выполняй возложенную на тебя миссию и не отвлекайся, может и пронесет. — Кивнул я Артему, но тот только усмехнулся и покачал головой.
— Ладно, пошли. Виктор не будет ждать.
— Ну, нет, вы никуда не пойдёте, пока не объяснитесь, — у двери стоял Карамзин, сдвинув брови. К нему присоединился Щедров, который умудрился на основном занятии раздраконить Долгова так, что тот прописал ему терапию в виде дополнительных занятий до конца учебного года. А ведь он просто немного не понимал, что именно от него требует наставник, ну это он так сказал. Меня там не было, поэтому за его слова я точно ручаться не буду. — Романов, ты какое отношение имеешь к монастырю? И ты Волков?
— Не советую опаздывать, — сказал Петька. — Потому что я молчать не буду и сдам вас Долгову. Скажу, что это вы не давали нам пройти, хотя мы так хотели, так спешили…
— Вам никто не поверит, — хмыкнул Щедров. — Чтобы мы с Карамзиным смогли удержать двух клириков и оборотня? Вопрос дня, а на хрена нам тогда все эти дополнительные и основные тренировки?
— Пф. Это все отмазки. Романов слишком щепетильно относится к своим друзьям, Снегирев в апатии пограничной с депрессией, а я обычный парень не в лучшей человеческой форме. Так что, вы запросто можете побарахтаться против нас секунд десять, а этого вполне хватит, чтобы задерживаться, когда будем приводить вас в порядок и собираться по кусочкам, — улыбнулся Волков, скрестив руки на груди.
— Петя, ты же тоже клирик? — спросил Щедров у меня, не обращая внимание на оборотня.
— Младший, — я кивнул. — А вот Петька хотел в монахи постричься. Не взяли. Хоть он так хотел, так хотел… Я сам видел, как он вцепился в ногу отца-настоятеля, и тот волок его по двору…
— Мы пытались отобрать целый батон колбасы у Сони. — Поднял вверх палец Петька. — Бесполезное занятие, как оказалось. Самый сильный клирик из ныне живущих и далеко не слабый оборотень ничего не смогли сделать с пантерой, которой хотелось покушать.