Клуб адского огня
Шрифт:
— Перехвалили вы меня, — сказала Нора.
— Вы — человек, который хочет знать правду. Оглядываясь сейчас назад, я думаю, что почти все, чему меня учили в детстве, было неправдой. День и ночь в нас заталкивали ложь. Ложь о мужчинах и женщинах, о том, как надо жить, о наших собственных чувствах. И с тех пор, по-моему, мало что изменилось. По-прежнему так же важно узнать, что же на самом деле является правдой, и если бы вы не считали это важным, не сидели бы сейчас здесь.
«Да, — подумала Нора —
Хелен Дэй посмотрела на часы.
— Я должна убедиться, все ли в порядке, прежде чем подавать Азиатскому обществу. Надеюсь, вы подумаете над всем, что я сказала.
— Спасибо, что поговорили со мной.
Все трое встали.
— Вы будете в отеле «Нортхэмптон»?
— Да, — ответил Джеффри.
Хелен Дэй не сводила глаз с Норы.
— Если еще не будете спать около десяти, не могли бы вы мне позвонить? Я хочу поговорить с вами еще кое о чем, но сначала мне необходимо это обдумать.
— Это тоже имеет отношение к вашей сестре?
Пожилая женщина медленно покачала головой.
— Пока я думаю о своем вопросе, вы подумайте о своем муже. Вы сильнее Дэйви, и ему нужна ваша помощь.
— А что это за «свой вопрос»? — спросил мать Джеффри.
Повернувшись к нему, Хелен взяла сына за руку.
— Джеффри, ты ведь приедешь сюда завтра, не правда ли? У нас будет время для настоящего разговора. Если успеешь к восьми, сможешь помочь мне и с перевозкой. Нам нужно много свежих овощей.
— Ты хочешь, чтобы я вел один из фургонов, в то время как Майя и Софи будут сидеть сзади и потешаться надо мной?
— Тебе ж это нравится. Приезжай завтра.
— Захватить с собой Нору?
Они медленно шли к входной двери, и, когда Джеффри задал свой вопрос, глаза Хелен встретились с глазами Норы взглядом — выразительным, как прикосновение.
— Это уж ей решать. — И Хелен выпустила их в теплый вечер.
75
— Она понравилась вам, правда?
— Разве может ваша мать кому-нибудь не понравиться, — откликнулась Нора. — Она удивительная женщина.
Джеффри вел машину по Мэйн-стрит мимо сверкающих окон ресторанов и группок прохожих, дрейфующих по лужам желтого света уличных фонарей.
— Я знаю, но многих она буквально выводит из себя. Мама составляет мнение о человеке при первой же встрече, и если вы ей понравились — вы всегда желанный гость. А если нет — вас обдают чудовищным холодом. Я был почти уверен, что вы ей сразу придетесь по душе, но... — Джеффри взглянул на Нору. — Думаю, теперь вы понимаете, почему я не стал рассказывать о ней прежде, чем вы увиделись.
— Кажется, понимаю, — кивнула Нора.
— Что вы хотите делать дальше?
—
Джеффри искоса посмотрел на Нору.
— А мне показалось, что вам там не понравилось. Что вы разочарованы.
— Ну, вашей восприимчивости, похоже, хватит на нас двоих. Да. Думаю, я ожидала слишком многого. Я думала, что, даже если все вокруг начнет рушиться, я по крайней мере смогу помочь доказать, что ваша тетя является подлинным автором «Ночного путешествия». А вместо этого я лишь узнала, что Хьюго Драйвер был мерзким подлизой и воришкой к тому же. Однако если он не крал «Ночного путешествия», значит, все, что нам удалось выяснить, не стоит и гроша. Но что же такого увидели ваши тетушки в записках Кэтрин? Что их так взбудоражило?
— Фразы. Описания пейзажей, полей, тумана и гор. Большинство этих фраз были вполне в духе Драйвера, но не настолько, чтобы оправдать обращение к адвокату.
Там было что-то о детстве и смерти — о том, что ребенку смерть кажется простой прогулкой, путешествием.
— Это наверняка имело большой смысл для Кэтрин Маннхейм, но ничего не доказывает относительно книги.
— В основном-то тетушек взбудоражили две другие фразы. В одной из них речь шла о черном волке.
— Это еще ничего не значит.
— Но во второй фразе встречалось слово «Чашечница». Это окончательно добило тетушек.
Они миновали фронтон отеля. Гитарист на террасе играл босанову.
— Не понимаю. Ведь именно так Дэйви называл вашу мать.
— Вы же видели фотографию двух девочек, на которой моя мать держит чашку. После этого Кэтрин стала называть ее Чашечницей. — Джеффри повернул на стоянку. — А, я забыл, — с улыбкой произнес он, — что вы никогда не читали «Ночное путешествие».
— Все равно ничего не понимаю.
— Восьмая книга «Ночного путешествия» называется «Чашечница». Именно это — и еще волк — заставило Грейс и Эффи приступить к активным действиям. — Отыскав свободное место, он остановил машину и заглушил двигатель.
— Но Дэйви называл вашу маму Чашечницей до того, как научился читать. Откуда он узнал ее прозвище?
— Может, видел в комнате матери эту фотографию. Иногда, когда Элден и Дэйзи оставляли его одного, он бродил по дому в поисках мамы и заходил к ней в комнату. И если Дэйви спрашивал мать о фотографии, она наверняка рассказывала ему о своем прозвище. Возможно, это одна из причин, почему книга потом так много значила для Дэйви: она напоминала ему о моей матери.